Золотко, или Принцесса для телохранителя

Мне показалось или темные глаза сейчас смеялись? Он… он что, издевается надо мной?! После того, как я ему тут свою душу буквально изливаю?!

— Очень смешно! — я отвернулась, жалея о том, что моя коса не хлестанула кое-кого по лицу. И, не обращая внимания на мужские руки, все еще продолжающие сжимать мою талию, принялась отряхивать от воды спелые красные яблоки. — Можно подумать, если я спрошу, ты так возьмешь и ответишь!

— А ты попробуй, — по-прежнему не отстраняясь, спокойно предложил Аверин. — Я не могу гарантировать, что отвечу на все вопросы…

— У каждого есть право на личную жизнь, — поняв, к чему он клонит, я машинально кивнула, признавая это право. И постаралась забыть на мгновение о том, что кое-кто его нарушил, откуда-то узнав обо мне если не все, то многое! Любопытство в какой-то момент оказалось сильнее собственных обид. Я задумалась, машинально поглаживая фрукт, гоняя по плотной кожице оставшиеся прохладные капли.

Что-то мне подсказывало, что слишком много пояснений мне не дадут, а значит, следовало задать в первую очередь вопросы, волнующие меня более всего…

Парень, словно давая мне время на раздумье, отошел на шаг. Но и не вышел совсем, остался подпирать плечом стенку с облупившейся от времени голубой, некогда яркой краской.

Медленно и глубоко вдохнув, я собралась с мыслями и задала первый вопрос.

— Ты имеешь какое-то отношение к криминалу?

Кто бы сомневался, что его этот вопрос рассмешит! Впрочем, хоть смеяться вслух не стал, но, судя по вырвавшемуся смешку, парень явно забавлялся моей наивностью.

— Нет, Рапунцель. Не был, не привлекался, не участвовал. Я далеко не ангел… но и не до такой степени.

Фух! Пожалуй, мне только это знать и нужно было!

— И разрешение на ношения оружия у меня есть.

Так, а вот об этом мог бы и промолчать…

— Для ножа оно не требуется, насколько я знаю, — чуть сморщилась, расправляя и встряхивая порядком намокший пакет

— Но… спасибо, что ответил.

— Не за что, — и снова та самая, чуть опостылевшая насмешка. — Ты хотела узнать что-то еще?

— Нет, — отозвалась я, складывая последнее яблоко. И, замерла, раздумывая, после чего развернулась, решив прояснить еще один интересующий меня момент. — То кафе, точнее бар… Он твой?

— Ты слишком высокого мнения обо мне, — негромко рассмеявшись, отрицательно покачал головой парень. — Нет, он не мой. Я просто слишком хорошо… знаком с его владельцем.

— И он не нравится Ане, да?

— Правильный вопрос, — с некоторым удивлением посмотрел на меня Аверин. Впрочем, насмешливо улыбаться он так и не перестал, и я с некоторой досадой поняла, что уже окончательно к этому привыкла. — Они не враги. Но Рыж не любит привилегированного отношения, хочет быть, как все. Тогда, в кафе, этого бы не получилось.

— Понятно, — мне показалось или собственный вздох был полон нескрываемого облегчения?

Если к Аверину владелец заведения относился особенным образом, значит, и работники, как я успела убедиться, и к нему относятся так же. Как и будут относиться к его спутникам! И если Аня подобного не любит, вряд ли бы она сумела в тот день расслабиться и перебороть собственные страхи…

Объяснение брюнета прозвучало спокойно и более чем убедительно, и я действительно в него поверила.

А большего мне пока и не нужно.

Пожалуй, эти два момента интересовали меня больше всего, а с остальным, думаю, разберемся со временем. Первый шаг на встречу сделан, что будет дальше, уже покажет только время.

— Теперь ты перестанешь трястись от страха при виде меня? — иронично выгнув брови, поинтересовался Аверин, попутно забирая из моих рук пакет с яблоками, как только я подошла ближе.

— Я не тряслась! — попыталась было возмутиться… но, скривившись, призналась. — Почти. Но ты сам виноват!

— А я разве спорю, Рапунцель?

Ну да… как можно поспорить с тем, что настолько очевидно?

Обратный наш путь проходил в обоюдном молчании. Во-первых, в галдящей толпе и на ходу вообще разговаривать проблематично. А во-вторых, обсуждать пока особо нечего. На языке вертелась еще пара-тройка провокационных вопросов, но я мужественно держала язык за зубами, банально боясь вспугнуть хорошее настроение и испортить отношения, установившиеся между нами.

Не знаю, почему на самом деле, но портить все не хотелось.

Да и потом, как это ни странно, в кой-то веки молчание ни сколько не напрягало и не заставляло чувствовать себя неуютно.

— Помирились? — только и поинтересовалась Солнцева, как нив чем не бывало принимая запозднившиеся фрукты. Как оказалось, все остальное было уже нарезано и сервировано, но вокруг все равно царила какая-то суета: похоже, наступили те самые волнительные и хаотичные минуты перед самым началом, когда все и всё разом забывали.