Золото

На крышках чемоданов влюбленной парочки было мелом написано: «Евреи смутьяны». Думали ли они, раздеваясь, что всего через несколько минут их уже не будет в живых? Их обвинят в инцесте. Но они не были братом и сестрой. Двенадцать лет они прожили в одном доме и вместе ходили в один детский сад. Разве это означает инцест? И при чем тут смутьяны? Или их любовь вносила смуту в некоторые сердца? В эту наглую ложь, кажется, не верили сами экзекуторы. Единственным преступлением этой пары была их еврейская кровь.

После того как молодые люди разделись и их одежду упаковали, немецкий служащий связал чемоданы веревкой. Влюбленных отвели за угол. Раздались два выстрела. Из-под граммофона вытекла струйка крови. Ее смыли водой из канистры. Итальянский охранник надругался над мертвой девушкой, лежавшей на мертвом возлюбленном. Человек продолжал поливать из канистры горячую бетонку, выписывая на ней «восьмерки».

Жена начальника станции потеряла брошь во время возникшей после взрыва на площади Сан-Лоренцо сумятицы. Патрульный солдат нашел эту брошь среди обломков, а командир конфисковал. В сейфе, вместе с другими ценностями, ее отправили в Геную. Оттуда она попала в Баден-Баден, потом оказалась частью золотого слитка HGT V42, а тот уже совершил неудачное путешествие в Больцано вместе с лейтенантом Харпшем, задумавшим вызволить свою дочь из швейцарского плена.

Как-то прошел незамеченным тот факт, что все прямые участники инцидента на станции Вентимилья, равно как и ее невольные свидетели, в течение шести месяцев ушли из жизни при драматических обстоятельствах. Начальника станции раздавило между двумя вагонами. Его жена умерла от легочной болезни, развившейся после взрыва на площади Сан-Лоренцо. Из двух носильщиков один погиб в аварии, а второй по пьянке утонул в бочке с дождевой водой. Одного гестаповца отравила негашеной известью дочь за то, что тот не разрешал ей спать с ее дружком. Другого убили во время сражения в Мессинском проливе. Мужчина в небесно-голубых трусах умер от приступа астмы в тоннеле, а его жену скосил рак груди. Пожилая женщина умерла в собственной постели от развившегося бронхита. Одного из двух мальчишек, забравшихся в сигнальную будку, сбил вырвавшийся на свободу бык; три года он пролежал в коме, прежде чем его отключили от системы жизнеобеспечения. Другой был послан за продуктами и пропал; через шесть недель его тело нашли в мусоровозе. Беда не миновала даже оперного певца – он попал в авиакатастрофу.

Возможно, никто не обратил внимания на все эти странные совпадения просто потому, что евреи для них не существовали. И уж тем более никому не могло прийти в голову, что из-за какой-то влюбленной парочки может случиться настоящий обвал смертей. К ним следует добавить Харпша.

100. Черное золото

Это история о золотом слитке, который Харпш обменял на новую автомобильную покрышку в Беллацоне безлунной ночью, когда на горных склонах близ Локарно горели пожары.

Опасаясь обесценивания бумажных денег, что привело его отца к финансовому краху во время Великой депрессии, Генрих Ассенберг решил покупать золото. И носить. Все началось с обручального кольца. Генрих женился на медсестре Юлии Фоккеринг. Незадолго до свадьбы они приобрели друг для друга два золотых кольца на ярмарке-распродаже в Кёльне. Юлия зарабатывала больше Генриха, поэтому кольцо, купленное ею, стоило подороже.

Проработав пять месяцев на сортировке свеклы, Генрих купил себе золотой портсигар, хотя он не курил. Его жена купила золотые сережки в виде клубничек. Она держала их вместе со своей «спиралькой» в банке из-под горчицы. На Рождество Генрих подрядился отвезти одного врача из Ганновера в Венецию и на заработанные деньги приобрел золотой браслет, на котором выгравировал собственные инициалы и инициалы жены. В свою очередь, Юлия приобрела тончайшую цепочку из двух тысяч звеньев и повесила ее на шею. Поработав полгода компаньонкой, она к своей коллекции добавила распятие, хотя не была католичкой. Ей хотелось скрыть свои еврейские корни, ну и, конечно, она хотела иметь побольше золота.

Генрих отвез груз на ярмарку лошадей в Руре, и у него образовалось два дня свободного времени, а так как по другую сторону границы был Антверпен, имевший репутацию золотого города, он заглянул туда и купил в магазинчике на Центральном вокзале золотые часы. Часовой механизм был не особенно надежен, но зато вещица была увесистая, да и на вид ничего, и хорошо смотрелась вместе с золотыми запонками, которые он купил с рук у торговца на харлемском пирсе. Супруги надевали на себя все золото, когда шли куда-нибудь обедать. Люди тучные, они с каждым днем становились еще тучнее, так что домой возвращались очень медленно. Словом, отличная мишень для грабежа.