Золото

У Зои похолодело в груди. Она заставила себя улыбнуться, словно в этом не было ничего ужасного или постыдного, хотя ничего страшнее он не мог бы сделать именно в это мгновение долгой истории ее жизни: он выписал ей направление к другому врачу.

– Спасибо, – сказала Зоя. – Я ей позвоню.

Она опять улыбнулась. Он надел куртку, аккуратно поцеловал ее в щеку, вопросительно кивнул в сторону весьма условного замка на скользящей, оливково-зеленой двери.

– Открыто, – поняла его взгляд Зоя.

– Я буду за тебя болеть, хорошо? – улыбнулся врач.

– Ага, – весело откликнулась Зоя. – Отлично. Дверь скользнула в сторону и тут же, издав еле слышное шипение, вернулась на место и разделила их. Этот звук был не громче тихого выдоха Зои. Наконец-то она могла расстаться с улыбкой!

В отчаянии она стукнула кулаком по кухонной стойке и поморщилась: удар отозвался болью во вчерашней ране.

Она подошла к окну и долго смотрела на город.

В десять утра, когда под солнцем заблестели лужи, позвонила ее рекламный агент.

– Все в порядке? – спросила она.

– Да. Ты звонишь из-за утреннего сюжета?

– Конечно. Смотрела телевизор? Нам нужно взять ситуацию в свои руки. Если мы позволим им тебя шельмовать, от нас уйдут спонсоры.

– Со временем все стихнет.

– Ты готова рискнуть? А я думаю, следует выдать газетчикам что-что радостное и яркое, чтобы их отвлечь. То есть отвлечь нужно до того, как вся эта гадость попадет в прессу. Иначе нам грозит еще один жуткий день.

– Что же я, по-твоему, могу предложить?

– Сгодится любая позитивная фотосессия. Ты должна улыбаться. И желательно обнажиться, хотя бы немного.

– Ой, я тебя умоляю!

– Правила устанавливаю не я, не забывай, ладно? Я просто зарабатываю свои пятнадцать процентов, а ты должна этим правилам следовать.

Зоя плотнее запахнула халат. На экране телевизора титры продолжали комментировать события дня. «Жюль Хадсон и его команда находятся в Уорчестершире, где они должны встретить Мег Кокс и ее дочь-подростка, Мелиссу. Девочка слепа, но это не мешает исполнению ее мечты. У нее большие музыкальные способности, и она надеется, что сумеет разыскать достаточное количество ценных предметов в их новом прекрасном доме, чтобы купить себе двенадцатиструнную гитару».

Зоя поежилась.

– Хорошо. Сделаю все, что нужно.

Облегчение агента можно было почувствовать даже по телефону.

– Прости. Мы с тобой знаем, что ты намного лучше, чем тебя малюют, но это новостной цикл…

– Хватит болтать. Что я должна сделать для фотосессии?

– Нужно сотворить некое позитивное событие. Что-нибудь, что вызвало бы к тебе симпатию.

– Например?

– Ты могла бы посетить какое-нибудь благотворительное мероприятие?

– Какое именно?

– Ну, не знаю… Что-нибудь, связанное с детьми?

– Ты знаешь, как у меня получается с детьми.

– Ну хорошо. Тогда что-нибудь, связанное со спортом. Зоя зажмурилась.

– Спорта мне хватает выше крыши. Агент ненадолго умолкла.

– А ты не могла бы встретиться с какой-нибудь близкой подругой? Есть у тебя такая? Ну чтобы ты смотрелась человечнее? «Лучшая подружка», и все такое.

– Ну… У меня есть Кейт.

– Я говорю не о фотке на великах. Нужно, чтобы вы занимались чем-то интересным.

– А гонки – это неинтересно?

– Дорогая моя, – вздохнула агент. – Людям интересно что-то человеческое.

– Отлично. Значит, мы с Кейт займемся чем-нибудь человеческим.

– Было бы здорово. Иначе завтрашние газеты тебя сожрут. И не забывай улыбаться. Улыбка у тебя замечательная.

Зоя молчала и думала о Кейт. Иногда возникали моменты – как, к примеру, вчера после аварии, – когда она сознавала, насколько они с Кейт близки. Был на свете один-единственный человек, который посреди черного дождя и мигающих голубых огней подбежал к ней, поднял и унес с дороги – не потому, что это была его работа, а потому, что человеку так захотелось. Для Зои это значило очень много. Потом, в салоне неотложки, они разговаривали как две сестры. Воспоминания испугали Зою. Она привыкла держать дистанцию – в этом было ее нежелание раскрываться, ее резкость. Она нуждалась в Кейт, но не доверяла самой себе. Гораздо естественнее она вела себя с Кейт тогда, когда та становилась ее соперницей – человеком, которого нужно уничтожить на треке и не мучиться потом угрызениями совести.

– Что-то не так? – насторожилась агент.

– Нормально, – буркнула Зоя. – Это я пыталась вспомнить, когда хоть что-то в моей жизни не было связано с новостными циклами.

– Неужели ты до сих пор думаешь, что все крутится вокруг велосипедов? Нельзя же…

Зоя прервала разговор и зажмурилась.

В день знакомства с Кейт, в самое первое утро занятий по элитной перспективной программе, Зоя победила ее только потому, что напугала. Они с Кейт оказались самыми быстрыми в программе, и после первых трех заездов Том устроил им парный спринт.

Обе искоса поглядывали друг на друга. Сердце Зои трепетало. Адреналина попало в кровь столько, что она не в состоянии была ясно мыслить. Она сидела на своем велосипеде рядом с Кейт, на стартовой линии. Том придерживал велосипед Кейт, велосипед Зои держал Джек. Кожа Зои блестела от пота. Она проехала три круга подряд.