Золото Бешеного

В свое время, вступив в должность, Богомолов познакомился с личным составом отдела спецсвязи, указав на важность их работы и выразив надежду на полное взаимопонимание. Далее он заметил, что некоторые инструкции устарели, а потому следует придерживаться лишь одного важного правила: максимальной осторожности. И тут же пояснил: «Береженого и Бог бережет!» Когда же на лице Горькавого, тогда еще капитана, отразилось явное недоумение, генерал добавил: «При желании, имея доступ ко мне в кабинет, подслушивающие устройства можно устанавливать хоть каждый день, но кому охота рисковать? Скорее всего попытки будут повторяться раз в месяц. Посему прошу через каждые две недели как следует проверять мой кабинет, причем в разные числа».

С тех пор кабинет генерала регулярно подвергался проверкам на предмет наличия «жучков».

— Прошу прощения, Константин Иванович, но я только вчера вернулся из отпуска. Вы мне сами и подписывали! — Майор говорил несколько растерянно. — Сейчас посмотрю в свои записи…

— Ничего не нужно смотреть, — мягко прервал Богомолов. — Один управишься? Сколько потребуется времени?

— Если нужно побыстрее…

— Быстрее, но качество тоже играет важную роль! — снова прервал Богомолов.

— В таком случае — час-полтора.

— Бери свои приборы и дуй ко мне. Даю тебе сорок пять минут, а потом лично доложишь, что нашел! — Он положил трубку и вызвал к себе Михаила Никифоровича.

— Слушаю вас, Константин Иванович! Не первый год работая с генералом, Михаил Никифорович безошибочно определял настроение начальника с полуслова. Сейчас генерал, похоже, был чем-то недоволен.

— Послушай, Миша, кто-нибудь проявлял излишнее любопытство в последнее время?

— В каком смысле?

— В любом!

— Если вы уточните, о чем речь… — осторожно начал помощник, но Богомолов резко оборвал его:

— Куда уж конкретнее! Произошла утечка информации, и мне хотелось бы узнать, в каком звене.

— Со всей ответственностью заявляю, что в нашем секретариате это просто исключено: каждого из сотрудников я проверял лично и не единожды! — В его голосе слышалась обида. — Скажите, информация, о которой вы говорите, была известна только нашему Управлению? — неожиданно спросил он.

— Если бы! — Богомолов тяжело вздохнул, потом посмотрел на помощника и пальцем поманил поближе: — За границей стало известно о том, что Воронов отправился в Сингапур! — прошептал он ему на ухо и громко добавил: — Почему я должен выслушивать новости от замминистра, а не сам ему их рассказывать?

— Вы насчет передвижения в нашем руководстве? — подыграл Михаил Никифорович.

— Вот именно! — поддакнул Богомолов.

— А вы заглядывали сегодня в папку?

— В какую?

— Да вот же она! — Полковник пошелестел бумагами и открыл первую попавшуюся папку. — Вот моя докладная записка.

— Я всегда знал, что ты самый обязательный и пунктуальный сотрудник!

— Спасибо! Может, кофейку соорудить? — спросил помощник, а сам кивнул на дверь.

— Нет, спасибо, пойду лучше разомнусь! — Оба знали, что личная комната отдыха с тренажерами не прослушивается, и потому направились туда.

— Сейчас Горькавый проверит мой кабинет, — бросил генерал, плотно прикрыв за собой дверь. — Если ничего не обнаружит, придется тщательно проверить всех сотрудников, чтолибо знавших о командировке Воронова.

— Это настолько серьезно?

— Более чем! — Генерал снова тяжело вздохнул. — Если за границей преспокойно узнают о наших планах, то о какой тогда работе может идти речь?

— Константин Иванович, мне не верится, что кто-то установил в вашем кабинете спецаппаратуру! — твердо заявил Михаил Никифорович.

— Мне тоже. Тем не менее информация ушла.

— Значит, кто-то продался. Нужно срочно что-то предпринять!

— Естественно! — Генерал задумался. — Вот что, Миша, составь список сотрудников, которые имеют особый допуск, и осторожно прощупай, как ты умеешь. Кроме того, проанализируй всю документацию, записи… короче, все, что имело отношение к отъезду Воронова.

— Константин Иванович! — вдруг воскликнул помощник. — А кто делал новые документы Воронову?

— Ты имеешь в виду… — Богомолов замолчал и кисло усмехнулся. — Давай-ка его срочно ко мне!

— В кабинет?

— В кабинет… минут через двадцать пятьтридцать после того, как Горькавый там пройдется. Сейчас придет Говоров…

— Проводить сюда?

— Именно!

Стоило Михаилу Никифоровичу заикнуться о документах, как оба подумали об одном и том же: этого капитана к ним прислали по ходатайству некоего депутата Государственной думы, который при Горбачеве работал в Секретариате ЦК партии у Севастьянова. В тот момент никто из них не придал этому особого значения, впрочем, капитана Дубровина Юрия Михайловича довольно тщательно проверили. Его послужной список не внушал подозрений: четыре года проработал в Германии, возглавляя спецотдел дивизии, после вывода войск направлен в охрану Президента, а оттуда рекомендован к Богомолову.

Вскоре появился Говоров, который с порога пророкотал:

— Неужели в твоем ведомстве утечка информации? Если так, то Воронова нужно срочно отзывать!