Золото гор Уичита

Долина Сэн-эло Пихо погрузилась в глубокие сумерки. Время от времени луна и звезды, показываясь в просветах низких облаков, озаряли ее неверным, тусклым сиянием. Было тихо, и только быстрый водный поток пел свою песню там, где незадолго до этого неистовствовала стрельба.

Глава 12

Злую весть о мучительной гибели отца Кончита Нарваэс перенесла стоически. Ей было больно, но она не расплакалась, не потеряла голову. В ее жилах текла кровь бесстрашных, несгибаемых конкистадоров, которые умели с достоинством реагировать на удары судьбы.

— Я в порядке, Майлс, — сказала она северянину, когда он попытался утешить ее. — В моем роду не было слабовольных женщин.

Твердо сжав губы, с влажной поволокой на глазах, она по-прежнему стойко отстреливалась.

С подходом к перевалу кавалерийского отряда настроение путешественников заметно улучшилось. Они приободрились, надежда остаться в живых после нелепой смерти проповедника, сменилась уверенностью в разгроме краснокожих. Им было видно, как спустившиеся на верхние уступы солдаты сразу прикончили семерых воинов. Потом пал еще один. Единственный уцелевший кайова, похоже, продержался до того мгновения, когда с верхних террас разразилась ураганная стрельба. Стало быстро темнеть, и уж больше ничего не нарушало тишины в долине Сэн-эло Пихо.

— Кажется, конец и последнему дикарю, предположил Килкенни.

— Было бы здорово, если это так, — сказал Ривердейл. Приложив ладони рупором ко рту, он громко прокричал:

— Лейтенант Челси!.. Как там у вас?

В ответ не прозвучало ни единого слова. Ривердейл крикнул снова и гораздо громче прежнего.

— Эге-гей, мистер Ривердейл! — отозвались сверху. — У нас все хорошо. Сейчас я спущусь к вам.

Послышался шум катящегося гравия.

— Кто говорит? — спросил северянин, напряженно всматриваясь во тьму.

— Это рядовой Рейнольдс… Дело в том, мистер Ривердейл, что лейтенант получил легкое ранение. Он за перевалом, у лошадей. Меня попросил поговорить с вами.

Шорох усилился, и Ривердейлу показалось, что спускающихся — двое.

— С тобой еще кто-то, Рейнольдс?

Короткое молчание.

— Да, это рядовой Сэттон составил мне компанию.

— «Бедняга, — подумал Ривердейл о Челси, — все же пролил за нас кровь».

Шуршащие по каменистой почве шаги зазвучали ближе, темные фигуры двух солдат скоро обозначились в темноте. Ривердейл спокойно смотрел на них до тех пор, пока в просветах облаков не показалась луна. И затем от этого спокойствия не осталось и следа. Лунный свет на считанные секунды пролился в долину — и Ривердейл впился взглядом в хорошо знакомую поджарую фигуру. Едва луна скрылась, как Ривердейл проговорил свистящим шепотом товарищам:

— Наверху — Фист!.. Уходим и быстро!.. Похоже, головорез соблазнил солдата золотом Кончиты, и вдвоем они покончили с кавалеристами.

Путешественники бесшумно, словно тени, снялись с места и под покровом ночи устремились к зарослям китайской вишни.

— Ты куда? — шикнул на Килкенни Ривердейл, увидев, как тот отклонился в сторону.

— К своей пегой. Там еда и виски.

— Патрик, ты спятил!.. Думать о жратве и выпивке под носом у Фиста!

Ирландский чревоугодник, тяжело вздохнув, последовал за другими к ущелью

Продравшись сквозь заросли, беглецы ступили на дорожку, ведущую вниз. До мостка, выстроенного золотоискателями, она была широкой и удобной. Но сразу за ним, она стала сужаться, и будь путники верхами, то они натерпелись бы трудностей. Ривердейл вел за собой спутников, не переставая оглядываться назад. И когда силуэты солдата и Фиста замаячили на фоне ночного неба у спуска в ущелье, он остановился. Его взгляд упал на мосток, потом поднялся выше и застыл на большом валуне. Солдат и головорез-южанин приближались. Топот ног по скальной поверхности дорожки перешел в еле различимое движение по деревянному настилу. Ривердейл вскинул «спенсер» к плечу, и ущелье заполнил грохот выстрелов. Торчавший на бровке обрыва валун покачнулся, а затем темной громадой нырнул вниз. Его падение стало концом и для мостка, и для солдата с Фистом. Треск рухнувших бревен и вопли людей слились воедино. Далекий звук падения позже эхом отдался от стен каньона.

— Майлс, — тихо произнесла Кончита, — Мигуэль говорил, что эта тропа — единственный выход из ущелья… Моста больше нет, и мы в западне.

— Я догадывался об этом, крошка, — сказал северянин. — Но в перестрелке с Фистом могло случиться непоправимое. Рисковать было нельзя… А мост построили люди. С двумя парами крепких мужских рук и некоторой смекалкой у нас всегда будут шансы выбраться из…

Ривердейлу не дал договорить пронзительный боевой клич племени кайова. Он звучал дерзко и устрашающе с бровки отвесной стены обрыва. Затем послышались угрозы на ломанном английском языке. Красный Волк был жив. Он не утратил боевого духа. Он жаждал мести и золота гор Уичита.