Золото и мишура

— Черт возьми, Коллингвуд! — взорвался усатый полицейский. — Не могу же я делать все одновременно. В случае, если вы не заметили, могу сообщить, что сегодня нам выдалась довольно-таки бурная ночка, и начала всю эту заваруху именно ваша сестра.

— Знаю, но факт остается фактом: она в опасности.

— Слушайте, сэр, что же, по-вашему, я должен делать? Где нам искать ее?

— А разве не может быть так, что ее захватила тонга Хоп Синг? Может, поискать у них в штаб-квартире?

— На Аллее Убийц? Пока мне не дадут по крайней мере три дюжины полицейских, я ни за что не полезу в эту задницу! В этой тонге Хоп Синг — сплошь убийцы, один к одному.

— А разве вы не можете получить три дюжины полицейских?

— Мистер Коллингвуд, если бы вы читали собственную газету, то вы бы знали, что в полиции Сан-Франциско ощущается острая нехватка людей. Сейчас, сэр, я и так собрал всех, кого только можно, чтобы попытаться защитить этот город от банды маньяков, жаждущих смерти «поднебесников». И как бы мне лично не хотелось помочь вашей сестре, первым делом я должен думать о жителях нашего города.

— Капитан, — прервал его Арчер, — толпа сейчас разошлась по домам. Вы идете в тонгу Хоп Синга, а я обещаю вам начать в «Таймс-Диспетч» такую кампанию, после которой у вас будет полицейских сколько душе угодно. А кроме того, я обещаю, что полицейским Сан-Франциско значительно прибавят жалованье.

Секунду Броудер смотрел в глаза Арчера.

— Слово? — прошептал он.

— Да, сэр.

— Черт побери!.. — Броудер обернулся к вознице. — Поезжай на Пайн-стрит. Возьмем там еще наших людей и двинем на Аллею Убийц. Пошевеливайся!

Как только возница принялся нахлестывать лошадей, Арчер почувствовал прилив крови к лицу. Он только что испытал не просто волнение, а волнение, связанное с влиянием прессы на людей.

* * *

Наклонив кружку с медом, он начал медленно лить содержимое на гениталии Крейна.

— Один мой дружок из Перу, он работал в доках, рассказывал мне про эквадорских индейцев, — сказал Чарли Конг, стоя возле стола, на котором лежал привязанный Крейн. — Они, эти индейцы, кровожадный народ, тратят уйму времени, чтобы выдумывать различные экзотические способы, как убивать людей. Этот способ они придумали, чтобы покарать насильников. Хотя, если быть точным, ты не насиловал Стар Коллингвуд, но этим можно пренебречь. Это весьма интересный способ уничтожения людей.

Крейн, у которого во рту был вбит кляп, посмотрел на свой живот и член, по которым сейчас стекал теплый мед, вызывая какое-то жутковатое и смутное эротическое ощущение. Он не знал, что хоп-синги задумали с ним сделать, однако липкий пот страха покрыл все его тело: Крейн чувствовал приближавшийся ужас, и чувства его были сейчас отнюдь не эротического свойства.

Когда в кружке не осталось меда, Чарли Конг, скрестив на груди руки, сказал:

— Думаю, что теперь он вполне готов. Давайте пчел.

Крейн уставился на него и принялся мычать и елозить по столу.

— Совершенно верно, Кай Йи, — улыбнулся Чарли. — Дергайся, дергайся. У нас три дюжины желто-полосатых в банке, и как раз эту банку мы и наденем на твои причиндалы. А эти желто-полосатые в банке ужасно кусачие, Кай Йи. Мой перуанский друг говорил, что от такого обилия меда они сходят с ума. Они будут жалить тебя, Кай Йи, в то место, которое, ты наверняка согласишься, у тебя самое чувствительное. Мой дружок из Перу рассказывал мне, что боль при этом бывает такой невыносимой, что, если дать в руки насильнику нож, он сам начнет отрезать себе все, что только можно отрезать. А это его и убивает. А, вот и наша баночка.

Один из хоп-сингов принес большую стеклянную банку, горло которой было закрыто куском картона. Внутри по стенкам банки медленно ползали огромные черно-желтые пчелы. Крейн уставился на насекомых, лицо его было мокрым от пота.

— А мы немного понаблюдаем за тобой, Кай Йи, — сказал Чарли. — Полагаю, это будет забавное и поучительное зрелище. Впрочем, ладно. Наденьте ему. И смотрите, чтобы все влезло. Мы слышали, что у тебя эта штука, как у жеребца, Кай Йи, потому мы и раздобыли для тебя самую большую банку.

Крейн лежал распростертый на столе; стол стоял под углом в сорок пять градусов. Хоп-синг медленно поднес банку к животу Крейна, одной рукой придерживая картонку. Все собравшиеся с вожделением следили за происходящим. В подвальном помещении все сейчас старались не дышать — только и слышно было, что слабое жужжание пчел.

Затем хоп-синг быстро убрал картонку, накрыл банкой самые интимные части тела Крейна и крепко прижал ее.

На секунду пчелы замерли, словно были оглушены таким резким движением.

Затем почувствовали мед. Они облепили сладкие органы, отпихивая друг друга, пока не разозлились и свились в один черный клубок.

Как завороженный, Чарли Конг наблюдал, как от нестерпимой боли Крейн начал сдавленно мычать. Если поначалу пчелы его кусали, то затем принялись прямо-таки жрать. От невыносимой боли Крейн так дергался, что хоп-синг с трудом удерживал банку на месте.

Затем Крейну удалось прокусить кляп, и вырвавшийся у него крик был столь ужасным, что даже у Чарли Конга застыла кровь в жилах.