Золото и мишура

Такие частные вагоны прицеплялись к одному из так называемых «именных» поездов. Разъезжая на таком поезде, в таком вагоне по железным дорогам Америки, мимо ее крошечных сельских городков, мимо огромных американских городов, владелец вагона видел, как люди останавливаются, чтобы поглазеть на это чудо — памятник богатству на колесах. В мире, где Господь создал всех людей равными, оставалось лишь поражаться тому, как неравномерно распределялись денежные богатства между этими самыми людьми. Потому что если швырять подачки бедным слоям населения и своим богатством провоцировать социальные конфликты, то лучшего способа не сыщешь, как разъезжать по стране в вагоне, который стоил не менее ста тысяч долларов и был известен среди простых людей под названием «шкатулка».

Арчер Коллингвуд был не больше, но и не меньше подвержен слабостям, чем его коллеги-миллионеры. По вполне понятным причинам он не питал больших симпатий к социализму, а рассматривал частный вагон как единственный достойный способ путешествия по стране.

Его «Арабелла» представляла собой один из наиболее впечатляющих образчиков роскоши и инженерной железнодорожной мысли. Выкрашенный в темно-зеленый цвет и снаружи покрытый лаком, этот стальной вагон внутри имел богатые панели на стенах, хрустальные канделябры и плафоны под потолком, красные бархатные шторы и обтянутые чехлами элегантные стулья и диваны. Внутри «Арабеллы» была устроена также собственная кухня; кроме того, здесь находились две спальни и две ванные комнаты; отсек для сопровождающих лиц, в котором были еще две небольшие спальни и ванная; небольшая столовая и огромный кабинет. В вагоне имелся большой выбор вин, причем каждая бутылка была снабжена собственной этикеткой с указанием сорта вина и года урожая. Вина предназначались для гостей: Арчер и Арабелла были великими трезвенниками. Кнопки вызова прислуги (а в вагоне путешествовали три человека из числа прислуги) были сделаны из перламутра, тогда как краны и пробки в ваннах были изготовлены — из чего же еще?! — из чистейшего золота.

За шесть дней Арчер и Арабелла пересекли Атлантический океан. Оставив Арабеллу в Нью-Йорке, чтобы сделать кое-какие покупки, сам Арчер отправился через всю страну на трансамериканском экспрессе «Юнион Пасифик» — и на это ушло еще шесть дней. «Пятьдесят лет назад путь от побережья до побережья растягивался на многие недели, так что нынешние шесть дней, — подумал Арчер, — представляют собой явный прогресс». Когда в прошлом веке его мать из Европы отправилась в Калифорнию, у нее этот путь занял около полугода. Сейчас, облаченный в белоснежный пиджак стюард наливал ему свежего, только что сваренного кофе, Арчер смотрел через двойное, в деревянных рамах окно на пути вокзала Лос-Анджелеса, по которым к его вагону пробирался его племянник Джимми Лопес.

— Клод, — сказал Арчер, — сходите на вокзал и купите утренние газеты, все, кроме этой гадости «Экспресса». Вагон переведут на восьмой путь и прицепят к «Сан-Франциско Лимитед». Поезд отойдет в девять с восьмого пути, там вы и найдете мой вагон.

— Слушаюсь, сэр, мистер Коллингвуд.

Клод отнес кофейник на кухню и через заднюю дверь вышел из вагона в то самое время, как через дверь на противоположном конце вагона входил Джимми.

— Дядя Арчер! — крикнул Джимми, ослепительно улыбаясь. — Добро пожаловать в Лос-Анджелес!

Джимми был щегольски одет в аккуратно сшитый двубортный серый костюм, на голове его красовалась легкая прогулочная шляпа с полями. Подойдя к дяде, который сидел в кресле, Джимми протянул руку. Дядя ему своей руки не подал.

— Сядь, Джимми. Вряд ли наш разговор будет приятным.

— Стало быть, настолько неприятным, что ты не хочешь мне руку пожать?

Дядя посмотрел на него тяжелым взглядом.

— Не вполне уверен, что хочу пожать руку убийце.

Пораженный, Джимми нервно рассмеялся.

— Ну, это провокационное замечание. Хотелось бы мне знать, кого это я убил?! Просто интересно, кого именно и когда.

Он уселся в кресло напротив, шляпу положил рядом, на столик.

— Одного из моих репортеров, Карла Кляйна.

— Как я мог убить человека, о котором никогда даже не слышал?

Арчер подался вперед.

— Зато, полагаю, ты слышал о проекте «Оуэнс Вэлли»?

— Разумеется. Это великолепная идея, которая спасет будущее Лос-Анджелеса. Я никогда не понимал, почему твои газеты выступили против этого проекта.