Золото и мишура

Она попыталась уйти, однако Джоэл шагнул в сторону и загородил ей дорогу. Вытащив еще одну полусотенную купюру, добавил ее к первой.

Она с любопытством взглянула на него.

— А говорили, что вам девушки не нравятся… — прошептала она.

— Они ошибались, — так же шепотом ответил он, уставившись на ее грудь.

Она взяла из его руки деньги и стала расстегивать форменное платье.

— Закройте лучше дверь.

Он вытащил ключ.

— Уже закрыл.

— Но если нас кто-нибудь застукает…

— Никто нас не застукает… Скажи, как ты считаешь, я безобразный?

Освободившись от своей униформы, она ответила:

— О нет, сэр, вовсе вы не безобразный. По-моему, в вас есть что-то особенное.

Он снял со стены серебряную маску.

— Ты видела развешанные внизу портреты моих предков?

— Да.

— Разве моя прабабка не была красавицей?

— О да. Я часами могла бы любоваться ею. И сенатор тоже был очень красивый.

Стащив через голову рубашку, она увидела, как он через свои толстенные линзы разглядывает ее пышные формы.

— Но ведь по сравнению с ними я безобразен, не так ли?

— Ну…

Он снял очки, положил их на столешницу и приложил к лицу серебряную маску.

— Вот так, — шепотом сказал он, — ты сможешь представить, будто я такой же красивый, как и мой прадед. Фантазия всегда сильнее реальности. В действительности же реальность тожеможет быть фантазией.

Когда он протянул руку и коснулся ее соска, она нервно прошептала:

— Вы почти как «Привидение в опере». Так называется кино, которое я смотрела. Когда Мэри Филбин сняла там маску с Лона Чейни, я даже вскрикнула.

— Но ведь его отвратительная внешность придает ему некоторый шарм, разве не так?

— Не знаю, мистер Джоэл. Я хотела бы, чтобы вы убрали с лица эту маску. В ней вы немного страшный.

Но маски с лица Джоэл не убрал.

— Наследник здесь! — сказала одна из секретарш в здании «Пасифик Бэнк», что на Монтгомери-стрит.

— Ты хочешь сказать, сын мистера Коллингвуда? — уточнила другая секретарша, и ее намалеванный рот сложился в вопросительную гримаску.

— Да, первый раз он явился сюда. Можешь представить? Быть наследником всех этих миллионов и ни разу даже не заглянуть, чтобы хотя бы узнать, как все эти миллионы выглядят в действительности.

— Я видела его фото в отделе ретрогравюр. Кажется, он очень хорошенький.

— Не трать попусту времени, Джинни. Я слышала, будто бы он… — она сделала непередаваемое движение бедрами, — из этих.

— В самом деле?! — вздохнула Джинни. — Какая жалость…

* * *

Как президент и крупнейший держатель акций «Коллингвуд корпорейшн», Кертис имел соответствующий его престижу кабинет. Подобно тому, каким был полвека тому назад офис Эммы, его кабинет был обставлен старинной добротной английской мебелью, стены обшиты деревянными панелями. До сих пор в отношении меблировки бытовало мнение, что самое стильное, что только можно было приобрести, — это обстановка в стиле лондонского клуба. Главным отличием от кабинета Эммы была высота: у Кертиса кабинет был приблизительно на двадцать пять этажей выше над землей, чем некогда кабинет Эммы. 1870-х годах даже мысль о подобной этажности никому не приходила в голову. Однако Эмме наверняка понравились бы те полотна, что были развешаны тут по стенам: картина Пикассо кубического периода и огромная работа Кандинского. Внук Эммы со временем стал одним из крупнейших на Западном побережьи коллекционеров современной живописи.

Дверь в кабинет открылась, и секретарша, миссис Джиффорд, ввела Джоэла. На Джоэле был темно-синий костюм, чрезвычайно консервативный по любым меркам. Однако стоило отцу взглянуть на Джоэла, как он подумал, что даже в обличии банкира сын выглядит «белой вороной».

— А, Джоэл… С Ламонтом ты, конечно же, уже знаком, — он указал на Ламонта Вейна, который стоял у своего стола. Ламонт был дородный лысеющий мужчина, одетый в «тройку». — И, полагаю, ты знаком с мисс Миллер?

Джоэл взглянул на Шарлен, сидевшую на кожаной софе. Она была в очень простом и строгом платье, которое ей очень шло, на каштановых волосах — крошечная шляпка. Джоэл кивнул.

— Я перейду сразу к сути проблемы, — сказал Кертис. — Как тебе известно, Шарлен поступила к нам на службу в качестве горничной. Вчера она принесла мне письмо от своего доктора, некоего… — он взглянул на конверт, который держал в руке, — доктора Менденхолла из Пало Альто, который подтверждает, что Шарлен на седьмом месяце беременности. Шарлен уверяет, что ты — отец будущего ребенка, и просит, чтобы ей заплатили сто тысяч долларов на содержание ребенка. В противном случае она передаст подробности этой истории Вилли Херсту. Конечно, я совсем не считаю, будто ты и вправду мог оказаться отцом ее ребенка, но Ламонт считает, что в любом случае мы должны расспросить тебя.

Джоэл холодно взглянул на отца, который ответил несколько недоумевающим взглядом, как бы говорившим: «Ты? Отец?! Да брось ты…»

— Это правда, — сказал Джоэл.

Отец даже рот разинул от удивления.

— В самом деле? — выдохнул он.