Золото и железо. Кларджес

«Если бы это был дезодорант, я бы тоже так подумал».

Дарран взглянул на часы: «Пол одиннадцатого. Пора натягивать мундиры».

Когда они вышли на посадочную площадку, Маркель уже стоял у балюстрады. Оценив внешность служителей мимолетным взглядом, лектван надвинул на лоб козырек фуражки и отвернулся, обозревая южную панораму.

Прошло несколько секунд. Из неба бесшумно и плавно спустился глянцевый шар, расцвеченный красными, золотистыми, голубыми и серебристыми разводами. Шар быстро увеличивался в размерах, блестящие расплывчатости кружились и перемигивались. Барч и Дарран нагнулись над балюстрадой, нащупывая выключатели автоматических упоров. Балюстрада погрузилась в синее стекло, и над террасой сразу пронесся порыв холодного ветра.

Громада космического шара нависла над головами; цветные пятна всплывали и сливались на нем, как радужные пленки на мыльном пузыре. Корабль осторожно опустился на террасу и словно прилип к синему стеклу.

В сферическом корпусе раскрылся арочный портал. Маркель стоял неподвижно, как статуя; Дарран и Барч смотрели во все глаза, завороженные невиданным зрелищем.

Из звездолета вышли пятеро лектванов: две женщины, двое мужчин и маленькая девочка, весело подбежавшая к отцу по террасе. Маркель издал приветственное восклицание, высоко поднял ребенка одной золотистой рукой, а другой обнял двух женщин. Последовал краткий обмен отрывистыми фразами на лектванском наречии, после чего Маркель опустил девочку и провел прибывших в ближайшую ротонду.

Из портала выскользнули двенадцать контейнеров — каждый из ящиков опирался, подобно сандалиям Маркеля, на вершок воздуха. Барч и Дарран стали проталкивать контейнеры, один за другим, под служебный купол.

Портал закрылся, цветные разводы на поверхности шара яростно вскипели. Сферический звездолет приподнялся над площадкой и устремился, быстро ускоряясь, на восток.

«Вот и все, — заметил Дарран. — Родня хозяина явилась во плоти». Он сделал паузу, но Барч не соблаговолил высказать какое-либо замечание. Служители подняли выдвижную балюстраду. «Надо полагать, та, что постарше — его жена, — задумчиво рассуждал Дарран, — а две другие — дочери».

«Милый ребенок», — отозвался Барч.

Дарран вопросительно приподнял бровь: «Как насчет второй дочери?»

Барч взялся за угол очередного контейнера: «Красавица! Что еще можно сказать?» Оглянувшись, он бросил мимолетный взгляд на ротонду: «Все равно она не от мира сего — как глубоководное чудо-юдо какое-нибудь».

Дарран пожал плечами: «Чуда-юда хорошо платят за все, что покупают на Земле. Они опередили нас на несколько столетий. Теперь мы строим звездолеты, руководствуясь научными принципами, о которых даже не подозревали. Их лекарства свели на нет детскую смертность…»

«Это не наша наука и не наша медицина».

«Но они нам помогают, не так ли?»

«Ни к чему насаждать на Земле то, что не создано на Земле».

Дарран с любопытством покосился на напарника: «Если тебе так не нравятся лектваны, зачем ты устроился на работу к Маркелю?»

Барч встретился с ним задумчивым взглядом: «Я мог бы задать тебе тот же вопрос».

«Я на него работаю потому, что могу здесь чему-нибудь научиться».

Барч резко отвернулся: «Ты слишком просто смотришь на вещи. Ты хочешь им понравиться, для тебя это важно».

«Конечно. На добро отвечают добром».

«По-твоему, лектваны отвечают тебе добром? Может быть, Маркель как-нибудь заглянет к тебе вечерком, чтобы покалякать и выпить пива? — Барч раздраженно крякнул. — Держи карман шире! Они — лектваны, а мы — быдло».

«Не спеши, всему свое время, — возразил Дарран. — Мы все еще не понимаем друг друга, но времени у нас предостаточно. Лектваны не позволяют себе ничего лишнего — хотя, конечно, держатся отстраненно».

Яркие карие глаза Барча вспыхнули: «Пройдут несколько лет — и что тогда? На Земле мы неплохо справлялись сами, жизнь понемногу улучшалась. Мы развивались по-своему — доморощенным, естественным образом. Неужели ты не понимаешь, чтó с нами будет? Еще несколько лет такого знакомства, и для нас все будет кончено. Мы станем бесполезными для лектванов — они от нас избавятся — и дела на Земле пойдут гораздо хуже, чем раньше».

«Оптимистом тебя не назовешь! — Дарран подтолкнул контейнер ко входу служебного купола. — Но посмотри в лицо действительности. Лектваны прибыли. Мы не можем перевести часы назад и вернуться в прошлое. И зачем туда возвращаться? Нынешнее положение вещей нам во многом полезно и выгодно».

«И лектваны будут решать, чтó именно для нас полезно?»

Дарран покачал головой: «В лектванских школах земляне учатся всему, что хотят узнать».

«Но прежде всего они учатся говорить по-лектвански».

Дарран рассмеялся: «А чего бы ты хотел? Чтобы они преподавали по-английски?» Даррана такая перспектива исключительно позабавила: «Ты смотришь в бинокль с обратной стороны! Может быть, тебе следовало бы посетить их планету. Это помогло бы тебе изменить точку зрения».

«Если я когда-нибудь и отправлюсь на Лектву, то исключительно для того, чтобы узнать, как отвадить этих золоченых снобов от Земли!»