Золото императора династии Цзинь (СИ)

- Ждут – сказал Горелый, - когда геологи до определённого места дойдут. Там их манзы и схапают! И золотишко к рукам приберут.

- Где место? – спросил Бешенный.

- Кабы знать! – сказал Грибан.

- Зачем нам знать? – спросил Мазур, не к кому не обращаясь. – Нам раньше надо его перехватить.

- Перехватишь, тут – мрачно сказал Литвин, - как навалятся на тебя узкоглазые …

- Не дрейфь, дядя – сказал весело Грибан, - пробьёмся!

- Пробьётся, он! Лишь бы потом не пожалели, что меня не послушались.

- Не пожалеем – уверил Мазур.

- Что ты как баба прямо – сказал Бешенный, - всё ноешь и ноешь!

- Да что с вами говорить! – обиделся Литвин. – Жадность – она губит! А жить хочется – как ни когда!

- Э! Что такое жизнь? – сказал Бешенный.

- Тебе, может, и не надо, а мне пригодиться – огрызнулся Литвин.

- Если мы сперва геологов разденем, - сказал Горелый, - то у нас подвижности не будет. Манёвру, так сказать. Надо сначала манз обезвредить.

- Чего у нас не будет? – полюбопытствовал Федька Грибан.

- Манёвру. На военном языке – не будет свободы передвижения.

- Ты нас, Горелый, учёными словами не засыпай – сказал Мазур. – «Манёвру». Что делать будем? Ливень все следы смоет.

- Да спокуха, - сказал Грибан, - чего ты прям, Ваня, как не родной? Знаем, где они – найдём! Чай, таёжники, а не манзы какие-то там!

- Ну, найдём, - сказал Литвин, - а потом, что?

- Будем кружить, и бить по одному. Нападут – разбежимся в разные стороны. Потом опять соберёмся.

- Геологи услышат.

- Да хрен с ними! Пусть слышат. Куда они от нас денутся. Будем за ними присматривать. Да что с тобой, Литвин? Ты пугливый какой-то стал. Я тебя совсем не узнаю.

Литвин что-то проворчал не разборчивое, а Федька Грибан пояснил:

- Медведь его зимой заломал. Еле живой к Сахалину приполз. Только вот недавно оклемался. Медведя-то мы нашли, убили, а потом пропили и шкуру и мясо на Сахалинском приюте. А вот Литвин какой-то не такой стал.

- Да всё я такой. Я просто умней вас и осторожней.

- Вот с тех пор ты и стал осторожным – сказал Горелый.

- А к осторожным фарт не идёт! – добавил Грибан.

- Посмотрим, какой к вам фарт придёт – пробурчал Литвин.- Ускоглазый.

- Ну что на том и порешим, что делать будем? – спросил Мазур и уточнил – Будем стрелять манз из засады, пока всех не положим?

- Ещё на приюте решили – ворчливо сказал Грибан. – Что пустое-то толочь? Ты лучше, Иван, про Аделаиду свою расскажи.

- Что рассказывать?

- Где ты про неё узнал.

- Это ещё в юности, в каком-то журнале прочитал – лицо Мазура при воспоминание о юности просветлело, перестало быть суровым.

- Какой-то путешественник об Австралии рассказывал – продолжил говорить Мазур, - и картинка там была. А под ней надпись: город Аделаида. Там хорошо. Там всегда лето и дождей почти нет, а с моря прохлада идёт. Ну, земной рай да и только.

- А здесь дождь только усиливается – сказал Горелый.

Промышленники посмотрели на стену дождя, и как-то не верилось, что где-то светит солнце и с моря дует прохладный приятный бриз, а не промозглая противная сырость. К утру дождь кончился. Лес стоял мокрый. Решили никуда не ходить, чтобы не мокнуть, не было такой уж острой необходимости. День прошёл скучно, разве что костёр развели, да горячего поели. И только на следующие утро двинулись искать хунхузов на другую сторону реки. Свежие следы хунхузов нашли только через три дня. После этого исчез куда-то Литвин.

- Ну и чёрт с ним! – в сердцах сказал Мазур. – Будем считать, что свою долю он уже получил.

- Лошадь у геологов сведёт - предположил Бешенный.

- Конечно, сведёт – согласился Мазур. – Да только у геологов, я думаю, путь намечен. И они с него не свернут.

- Добро бы так – сказал Грибан.

ГЛАВА 29. НА ВЫРУЧКУ СОФЬИ ЛЕВИЦКОЙ.

Домбровский, Левицкий и Шинкаренко на следующий день зашли к Крабелю в ресторан «Москва» по его приглашению.

На столе стоял самовар, лежали в корзинках бублики и баранки, колотый сахар, а за столом пили чай вприкуску из блюдец полковник казачьих войск и начальник сыскного отделения Владивостока. За самоваром лежала свёрнутая карта и какой-то листок бумаги.

Вошедшие были несколько ошеломлены. Крабель гостеприимно пригласил их за стол, сидевшие кивнули им.

- Что же, господин Левицкий, спешу вас обрадовать: я выяснил, где ваша сестра. Её похитила банда хунхузов.

С этими словами Крабель развернул карту и ткнул пальцем в точку чуть восточнее Владивостока:

- Вот здесь их лёжка.

- Уссурийский залив? – удивлённо сказал Домбровский.

- Что-то не устраивает? – усмехнулся Крабель.

- Это же корейская деревня – сказал Домбровский.

- Была когда-то. Теперь там хунхузы. Но среди них тоже есть корейцы.

- Это радует – безцветным голосом сказал Домбровский.

Крабель развернул бумагу:

- Вот план деревни. Вот здесь лес. А здесь море. Её держат вот в этом доме, на первом этаже. Слава Богу, здесь нет ни подвалов, ни погребов. Так, что надеюсь условия у Софьи Андреевны приемлемые.

- Хорошо – сказал Домбровский.

- Деревню окружат, а затем уничтожат казаки и полицейские. По законам военного времени, так сказать.

- Прекрасно – сказал Домбровский.

- Но при штурме заложницу могут убить.