Золото инков

Одно из замечательных путешествий эпохи великих географических открытий было завершено. Впервые испанцы пересекли неисследованный Южноамериканский континент – от Тихого до Атлантического океана. Орельяна доказал, что открытое Висенте Пинсоном «Пресноводное море» является устьем огромной реки, которую позже назвали Амазонкой, что эта река берет свое начало неподалеку от Тихого океана и что она судоходна, так как не имеет непреодолимых порогов и водопадов. Это были чрезвычайно важные сведения.

С Кубагуа Орельяна отправился на Эспаньолу, а оттуда – в Испанию. Там он стал деятельно готовиться к новой экспедиции, выпросив у короля право завоевывать и колонизовать земли вдоль великой реки. Ряд богачей финансировали это заманчивое предприятие – подействовали фантастические рассказы о чудесах Амазонки, о несметных сокровищах, об огромных богатых городах. И все-таки приготовления затянулись – не хватало люден, оружия, продовольствия.

Орельяна пошел на риск – 11 мая 1545 года он на четырех каравеллах отплыл из Испании, вопреки запрету королевских чиновников. Те видели, что экспедиция совершенно не подготовлена: корабли выглядели так, словно их ограбили турки или французы.

Орельяна надеялся запастись всем необходимым на Канарских островах, где ему обещали оказать финансовую помощь. Однако три месяца спустя он вынужден был с пустыми руками отправиться оттуда на острова Зеленого Мыса, где в трудах и заботах прошло два месяца. На кораблях начался голод, более половины из четырехсот участников экспедиции заболело, около ста к тому времени умерло, а пятьдесят человек (в том числе три капитана) отказались плыть дальше и сошли на берег.

В середине ноября три корабля отправились за океан. Во время плавания несколько раз налетали бури, люди голодали и страдали от жажды. Один корабль во время шторма пропал без вести, два других 20 декабря 1545 года достигли устья Амазонки и бросили якорь среди островов.

Орельяна уговаривал измученных, больных людей скорее отправиться в путь по реке, чтобы добраться до Эльдорадо. Однако корабли находились в таком состоянии, что о плавании нечего было и думать. Тогда испанцы разобрали на части один из кораблей и из полученных материалов за три месяца – январь, февраль и март 1546 года – построили бригантину. От голода и болезней умерло еще около шестидесяти человек, многие были убиты во время стычек с индейцами. Но Орельяна продолжал искать главное русло реки. Он умер, сломленный неудачами (а по другой версии – пропал без вести) в начале ноября 1546 года.

Миф о сказочном Эльдорадо снова лопнул как мыльный пузырь. Все рассказы о богатых народах, каменных городах, амазонках, храмах Солнца и золотых сосудах оказались вымыслом. Орельяна, несомненно, расцветил заманчивыми деталями свои поистине удивительные приключения, чтобы выпросить у короля разрешение и средства на большую экспедицию.

Смерть великого маркиза

Сторонники Альмагро жаждут мести. – Заговор. – «Смерть тиранам!» – Бой во дворце наместника. – Старый тигр дерется до последнего. – Диего Альмагро-младший становится наместником Перу.

Пока Гонсало Писарро пробивался сквозь джунгли в «Страну корицы», а бригантины Орельяны плыли по Амазонке, в Перу происходили важные события. «Чилийцы» – сторонники казненного Альмагро, руководимые его сыном Диего, решили убрать с дороги великого маркиза Франсиско Писарро. Они ничего не забыли: ни поражения, ни унижений, ни отобранной у них добычи.

Эррера рассказывает, что сторонники Альмагро жили в страшной нищете. В одном доме проживали двенадцать «чилийцев», и у них был один камзол на всех. Гордые, как все идальго, они скрывали свою бедность и носили его по очереди: когда один выходил на улицу, остальные сидели дома. Невзгоды и нищета, в которой они прозябали по милости наместника, были главной причиной недовольства заговорщиков. Когда из Испании до них дошли вести, что Карл V недоволен действиями братьев Писарро, что Эрнандо заключен в тюрьму и в Перу едет королевский ревизор Вака де Кастро, «чилийцы» решили, что час возмездия пробил.

Друзья наместника узнали о заговоре, но напрасно они предупреждали Писарро: опьяненный неограниченной властью, тот чувствовал себя в полной безопасности и не слушал никаких советов. «Пока меч правосудия в моих руках, никто не осмелится посягнуть на мою жизнь», – любил повторять маркиз и, будучи действительно отважным воином, не придавал значения действиям альмагристов. «Чилийцы» уже Получили по заслугам, и он, наместник, не желает больше слышать о них. Пусть учатся смирению.