Золото Иссык–Куля

– И эта пещера находится где–то недалеко отсюда? – предположил Кочергин.

– Да, вы правы. В районе реки Кутурга.

– Я знаю те места, – отозвался Иван Ильич, – неоднократно охотился, но ни разу не слышал ни об одной пещере в тех краях. Больше того, вокруг Иссык–Куля неизвестно о существовании каких–либо пещер вообще, кроме большого грота в ущелье Зуука, в свое время в нем было киргизское укрепление, и пещер на островке близ Светлого мыса, которые когда–то выкопали монахи из Свято–Троицкого монастыря.

– А что случилось с монастырем? – спросил Успенский.

– Закрыли в девятнадцатом. Монахи кто куда разъехались, некоторые до сих пор в горах живут, отшельниками.

– Я должен выполнить наказ отца Иренея – найти спрятанный в древности клад и пустить его на благо нашей Отчизны, – голос Успенского звучал твердо и решительно. – Вы, Иван Ильич, должны помочь мне в этом!

Предсказание шамана

Трое всадников поднимались от села Курменты к входу в ущелье. Два из них были наши знакомые – Успенский, он же Усенко, и Кочергин. Третий всадник, Семен Михайлович Галкин, был другом Ивана Ильича и вошел во вновь созданную компанию по поиску древнего клада. Он, как и Кочергин, хорошо знал окрестности озера Иссык–Куль и мог быть полезен при раскопках.

Прямо перед ними вздымалась скальная стена каменных ворот, через которые можно было въехать в ущелье Курменты. Из ущелья вытекала река, огибавшая скальный утес, с северной стороны поросший кустарником и елями. Река Кутурга протекала западнее ущелья Курменты. Но троица разведчиков направлялась именно в это ущелье.

– Я думаю, Иван Андреевич, – говорил Кочергин Усенко, – и со мной согласен Семен Михайлович, поиски клада надо начинать отсюда.

– Но ведь на карте крестом обозначено верховье реки Кутурга? – вопрошал Усенко.

– Да, но там есть приписка, – спорил Кочергин, – клад зарыт в пещере под большим камнем. Скажите, пожалуйста, где вы здесь видите большой камень? Такой большой, чтобы под ним могла быть пещера?

– Мне трудно об этом судить, я впервые в этих местах, – отозвался Усенко.

– Я считаю, что большой камень – это скальные ворота ущелья Курменты, – вступил в разговор Галкин, – кроме того, только здесь река огибает скальный выступ. Вы же сами рассказывали, что монахи завалили вход в пещеру каменными плитами и пустили по ним реку. Похожее место лишь здесь, в Курменты.

Хребет и отроги, отходящие от него, были сложены из известняка, породы, в которой вода может промыть подземные ходы и пещеры. Успенский видел это, и в его душе крепла уверенность, что они на правильном пути.

Вскоре всадники подъехали к скальному склону, где река делала поворот на 90 градусов и уходила на северо–восток, огибая скалы. Прямо под противоположным от реки склоном путники заметили небольшое озерко, которое лежало уже ниже всадников.

– Иван Андреевич, – проговорил Кочергин, указывая на озерцо, – видите, в него не впадает ни речка, ни ручеек. Оно питается подземными водами. Видимо, воды реки Курменты проходят сквозь толщу горы, разделяющей реку и озеро, по скрытым проходам. Вполне вероятно, что в древности вход в пещеру, куда втекала река, был открыт. После завала поток вынужден был огибать скалы. Река нашла себе новое русло, а на месте старого осталось это озеро.

В ущелье вела хорошо различимая тропа. Поднявшись на ближайший пригорок, всадники увидели две юрты, стоявшие на зеленной поляне возле реки. Перейдя поток по широкому, но мелкому броду, разведчики направили коней к юртам.

– Здесь всегда пасут свои стада два брата калмыки Оскамбай и Огимбай, – сказал Кочергин. – Остановимся у них на отдых. Заодно осмотримся.

Навстречу им из юрты вышел мужчина лет сорока. Он оказался племянником двух братьев, которые уехали на верхнее джайлоо. Пока Кочергин и Галкин беседовали с Мамбетом и помогали ему приготовить ужин, Успенский решил прогуляться окрест.

Поднявшись на склон, он увидел, что горная река, спускаясь по дну ущелья, недалеко от юрт, встречает на своем пути преграду – огромный скальный уступ, в который бьется со всей своей мощью, затем огибает его и устремляется дальше вниз к Иссык–Кулю. Поток выбил в скале глубокую нишу, полукругом опоясывающую уступ. Видимо, не одно столетие грызла река каменную преграду. Уступ весь порос дерном и елями. Лишь над самым потоком возвышались голые скалы, в самом центре пересеченные несколькими вертикальными трещинами. «Одна из них, под землей, может оказаться скрытым входом в пещеру», – подумал Успенский и начал спускаться к реке, чтобы ближе рассмотреть скальную стену и трещины.

К вечеру приехали братья. Старший – Оскамбай, лет шестидесяти, усадил гостей на почетное место и сам сел рядом с Успенским. Мамбет раздал куски вареной баранины, и все принялись за трапезу, запивая мясо ароматным бульоном.