Золото Каддафи

Иванов непроизвольно дотронулся до кармана, в котором обычно хранил документы.

— Ну, допустим… — признал он после непродолжительной паузы. — Допустим, вы меня поразили своей осведомленностью. Раздавили морально и получили психологическое преимущество. А дальше-то что?

— Есть одно предложение.

— Почему-то я именно так и подумал.

К столику неторопливо и с большим чувством собственного достоинства приблизился официант.

— Что-нибудь еще будете? — уточнил у Иванова собеседник. — Чай, кофе?

— Водочки. Из холодильника. Граммов двести.

— Здесь не подают, — озадачился Оболенский.

— Шутка, — успокоил его Михаил Анатольевич. — Минералку какую-нибудь я бы выпил.

— С газом или без газа?

— Без газа пусть на Украине пьют.

— Смешно. — Собеседник вежливо улыбнулся и сказал что-то официанту по-арабски. Сразу стало понятно, что уж его-то словарный запас не ограничивается туристическим разговорником.

— Вы случайно не в Ясенево[5] работаете? — поинтересовался Иванов, когда официант опять оставил их наедине.

— Нет. В свое время я закончил Военный институт иностранных языков.

— Понимаю, — кивнул Михаил Анатольевич. Всем известно, куда и как попадает по распределению большинство выпускников этого уважаемого, но довольно закрытого учебного заведения. — И что же требуется от меня вашему… торговому представительству?

— Видите ли, тут такое дело… — Без сомнения, сценарий сегодняшней встречи был просчитан его собеседником заранее, до мелочей. И все же, перед тем как перейти к предмету разговора, Оболенский какое-то время собирался с мыслями:

— Вчера неподалеку отсюда погибли двое офицеров нашего спецназа. Их автомобиль уничтожили управляемой авиабомбой с неопознанного самолета.

— Самолет был израильский? Я, кажется, смотрел по телевизору.

— Да, это вызвало ужасно много шума. Хотя насчет израильтян я лично совсем не уверен, — поправил дорогие очки собеседник. — О прибытии наших офицеров в Судан, как вы сами догадываетесь, знал весьма ограниченный круг лиц. Тем не менее кто-то успел получить соответствующую информацию, подготовиться и провести операцию такого уровня.

— Случайности не допускаете? Ошибка в объекте атаки, или, скажем…

— Исключено. Охотились именно за нашими ребятами. И охотились именно потому, что знают, зачем они прилетели в Хартум.

— А мне все это обязательно слышать? Вы уверены?

— К сожалению, да. Уверен. К сожалению… — Оболенский дождался, пока подошедший официант расставит перед посетителями минеральную воду, стаканы и чашечку ароматного, пряного кофе. Продолжил он только после того, как удостоверился в полном отсутствии рядом чужих, посторонних ушей: — Поверьте, Михаил Анатольевич, никто не стал бы обращаться к вам без действительно крайней необходимости… Дело в том, что погибшим спецназовцам было поручено встретить и сопроводить в Порт-Судан определенный груз. Затем его поместили бы на теплоход и доставили морем по назначению. Теплоход, между прочим, называется…

— «Глория»? — процитировал Иванов знакомый с детства диалог из легендарного советского боевика про корону Российской империи.

— Нет, не угадали, — улыбнулся собеседник одними губами, показывая, что шутку он оценил. — Еще интереснее. Теплоход называется «Профессор Пименов».

— Надо же, какое совпадение.

— Причем тут совпадение? Выбор судна и рейса был вполне обоснованным. Требовалось исключить любые неприятности с грузом на море — вроде, например, его случайного захвата сомалийскими пиратами. И при этом избежать ненужного внимания.

Иванов слушал очень внимательно, но вопросов пока не задавал.

— Как известно, пираты предпочитают не связываться с судами, на которых идет вооруженная охрана. Поэтому мы — разумеется, не напрямую, а через третьих лиц, — организовали обращение владельцев «Профессора Пименова» в ваше агентство. Судовладельцы заключили договор на сопровождение, перечислили деньги — в общем, все, как обычно.

«Да, — подумал Михаил Анатольевич, — ничего необычного…»

Несмотря на обязательные поборы страховщиков, сумма выплачиваемого ими выкупа составляет в действительности не более половины фактических убытков, которые несет владелец захваченного пиратами судна. Вынужденный многомесячный простой танкера или сухогруза обходится едва ли не дороже — не говоря уже о компенсациях членам экипажа, расходах на связь, о неизбежном восстановительном ремонте и прочем. Именно поэтому все больше и больше судовладельцев перестраховывается, нанимая дополнительно вооруженную частную охрану, закупая колючую проволоку или даже такие сверхсовременные средства пассивной защиты, как лазеры и акустические пушки. Стандартная группа в три-четыре человека с легким стрелковым вооружением обходится в среднем в двадцать пять — пятьдесят тысяч долларов за один рейс, так что некоторые компании даже заключают с агентствами «соответствующего профиля» долгосрочные договора.

— Ваши кандидатуры в качестве сопровождающих возражений не вызвали. Тем более что ни вы, ни экипаж никогда не узнали бы о характере груза. В судовых документах он выглядит вполне обычно и ни у кого не сможет вызвать подозрений.