Золото келе

– Думаю, ваш врач именно с этой целью и доставал из костей мозг – исследовал, что в них нанесло кровью, когда хозяева костей были живы, – Елена потрясла головой и её длинные светлые волосы рассыпались по плечам. – Тьфу! Надо было в хвост закрутить… ну да ладно. В общем, смотрите – алкоголь впитывается в кровь, попутно прихватывая с собой всё, что в нём растворено – вот почему не рекомендуется при отравлении употреблять спиртное. Если эти люди напились алкоголя и употребляли наркотические вещества, то «Оранг» обнаружит их в тканях мозга, поскольку мозг – это тот орган, что снабжается кровью до последних мгновений жизни. А стало быть, если в крови есть какая отрава, то она осядет именно в мозговом веществе.

– А костный мозг зачем?

– Для сравнения с тем, что мы найдём. Там тоже что-то могло осесть… Да, кстати, что у вас такого важного?

– Вчера вы просили меня выставить охрану у морга.

– Простила.

– Ночью мы поймали двух типов, что пытались украсть кости. Можете себе представить?

– Могу. Я исходила из того, что если эти кости никто не тревожил несколько дней, значит все уверенны, что ваш врач ничего из них не «вынет». Не узнает. Но – тут прилетаю я, с набором своих приборов, что в десятки, раз превосходят возможности вашей лаборатории. И это может заставить кого-нибудь заволноваться – мало ли что я сумею узнать? Кто пытался похитить кости?

– Вы не поверите… Местные. Хэсты.

– Хэсты? – удивилась Елена.

Хэстами называли местное племя, что обитало в этих местах. Они больше были похожи на чукч, но антропологи уверяли, что это совсем не чукчи, пусть и очень похожие. Народец был тихий, спокойный, пробавлялся ловлей рыбы, китов и пушнины.

У поселения они закупали в основном лекарства – да и то самые примитивные – вата, бинты, нити для зашивания ран, а так же заказывали разные мелкие вещи типа ножей, крючков и гвоздей. Оружие они носили только для защиты от беглых зеков или «вольных старателей», которые зачастую вели себя хуже, чем самые «отмороженные» урки.

Илья успел рассказать Елене, что все проблемы с хэстами сводились в основном к спору из-за цен на шкур, или поставок некачественного товара. Ну и иногда девушки хэстов предпочитали «подрабатывать» в поселении – Иннокентий смотрел на это сквозь пальцы.

Подработка, кстати подразумевала не только «временное сожительство», но и мелкую работу – именно хэсты расшивали одежду некоторых обитателей поселения красивыми рисунками, на свои – народные темы.

Само собой разумеющимся было то, что в случае несчастного случая на охоте, хэсты привозили своих раненных в больницу поселения. И помощь им там оказывали без оглядки на их принадлежность к «народам Севера».

Вот почему слова Иннокентия были довольно странными для Елены – что заставило людей из мирного племени пойти на такую откровенную уголовщину?

…Схваченных хэстов Елена узнала сразу – вчера она видела их в лечебнице Боброва. Два молодых парня, в странных одеждах – поверх обычных парок из шкур они набросили жилетки из тонкой ткани, расшитые странными рисунками на тему каких-то птиц, животных и людей.

– Молчат, гады, ничего не говорят, – проговорил встретивший на пороге комнаты, где держали задержанных, мужчина. – Хо! Эт чего за красотка? Та самая старлей, которой мне все уши прожужжали?

Выглядел этот человек весьма мрачно – высокий, широкоплечий и очень мрачный, несмотря на аккуратную «шкиперскую» бородку и густы брови. Чёрная кожаная куртка и штаны из белой шерсти (явно медвежьей), выглядели на нём весьма необычно.

– Василий Закрежевский, – представился он. – Имею честь представлять на этом ледяном пупе земли дружину общественной безопасности.

– Ого. И часто здесь народ до вашей дружины ходит? – Елена протянула руку Василию.

Тот схватил её и как следует, правда без всяких там «свирепостей», тряхнул.

– Когда как. Вы, товарищ старлей, сейчас сюда угодили в самый, что ни на есть тихий сезон – большинство ребят на полевых работах, а молодёжь ещё не привезли. Так что тут тишина и спокойствие – и «до меня» бегают не так и часто – максимально, что может быть – драка пьяная или из-за спора о том, кто из художников ходил без уха – Ван Гог или Гоген. А вот тут смотри-ка…сцапали этих голубчиков – они у морга доски из стен осторожно выпилили и кости своровали, да в мешок. Ну, тут мы их и сцапали. И что главное – молчат, ничего не говорят. А по-нашему понимают, если что…

Елена, закручивая волосы в хвост, зашла в комнату и посмотрела на задержанных. Те, мрачно, посмотрели на неё, но промолчали.

– Это ученики шамана, – проговорила она. – Смотрите, какие на них одежды – ни один вор бы не полез воровать что-то, обрядившись в такие вот рубашки. Кстати. Они расшиты не просто красивыми картинками, а специальными рунами и надписями, которые, как я вижу, очень и очень древние. Вон у того парня на спине вышит знак, который в США, на Аляске, находили только у шаманов. А вон там явно обмотанные шкурками колокольчики – что бы приведений отпугивать. Оружие у них какое никакое было?