Золото хищников

— Я дочь Валентина, — тихонько произнесла она, когда уже была уверена, что Том заснул. «И это очень удачно», — думала она, обнимая Тома и чувствуя в себе его ребенка.

Фрейя проснулась и увидела, что между занавесями пробивается сероватый рассвет. На улице у дворца раздавались какие-то крики.

— Земля! Э-ге-гей! Земля!

Разве это новость? Анкоридж уже много дней шел совсем близко от земли, пробираясь по узкому, извилистому заливу к местности, которую Снори Ульвессон назвал Винланд. Но крики не утихали. Фрейя выбралась из постели, накинула халатик, раздвинула занавеси и, поеживаясь от холода, вышла на балкон. Занимался рассвет, ясный и прозрачный, как лед. По обе стороны от города, отражаясь в неподвижной воде, громоздились черные горы с полосками снега на боках. Среди утесов и каменных осыпей угнездились маленькие сосенки, похожие на короткую щетину на бритой голове. А впереди…

Фрейя схватилась за перила обеими руками. Холодный металл обжег ей руки, и она обрадовалась боли — значит, это не сон! Впереди выступали из тумана очертания острова. Она увидела сосны на склонах холмов и березы, на которых еще блестели последние остатки осенних листьев, точно светлые золотые монеты. Она увидела вереск на холмах и ржавые заросли увядшего папоротника. Увидела снежное кружево на темных ветвях рябины, терновника и дуба. А дальше, за сверкающей полоской воды, виднелся еще остров, и еще, и еще… Фрейя громко засмеялась. Город у нее под ногами вздрогнул в последний раз и замедлил ход. Наконец-то они нашли безопасную якорную стоянку!