Золото колдуна(СИ)

- Не исключено, - кивнула Надия. - Очень даже не исключено. Во всяком случае, он гонял от порога всех окрестных дворянчиков, которые набивались в женихи девчонке. А желающих было много, потому что девчонка была единственной наследницей рудневского богатства. Да и красивая, как говорят... Но однажды в имение заехал офицер, который скакал в Петербург из армии Михельсона с каким-то дико важным пакетом. Он насмерть загнал своего коня и надеялся, что помещик даст ему лошадь из своей конюшни. Это было, забыла вам сказать, в самый разгар пугачёвщины. Разумеется, правнучка старика Руднева влюбилась в офицера, и тому не составило труда уговорить её бежать. Они заседлали двух коней, никакого барахла, конечно, брать не стали, чтобы не привлекать внимания старого чёрта, и были таковы. Но старый колдун узнал об этом, бросился в погоню и, конечно, догнал, едва они успели отъехать версту от усадьбы. Девчонка всё-таки плохо умела скакать верхом. - Фраза прозвучала двусмысленно, но никто даже не хмыкнул. - Старик догнал их возле моста через ручей, который был границей имения Рудневых. Даже не догнал, а каким-то чудом оказался там раньше них. Продал он душу дьяволу или нет, а что-то с ним было нечисто. Наверное, если бы офицерик с девчонкой успели пересечь ручей, они были бы свободны...

...Чёрный недвижный всадник стоял на мосту, подобный монументу знатного италийского кондотьера. И, хотя лица издалека было не разобрать, беглецы поняли, кто пересёк им путь.

- Дединька! Господи, спаси и сохрани! Пропали мы, голубчик мой! - испуганно зашептала юная девица в дорожном плаще, сидевшая в седле самым непотребным образом - по-татарски, ноги на разные стороны.

- Не бойся, милая, - ответил её спутник, драгунский подпоручик, лицо которого ещё не знало бритвы, но уже украсилось шрамом - лоб наискось пересекал малиновый рубец. - Оставайся здесь, я попробую воззвать к его благоразумию. А коли бессильны будут слова, - юноша хищно ухмыльнулся, - поговорим на языке, который понимают и нехристи! Клянусь пред Богом, - добавил он, видя смятение на лице возлюбленной, - я уважу его лета и не причиню ему смерти или увечья, но заставлю принять наше решение.

Офицер тронул шенкелями коня и поехал навстречу чёрному всаднику. Последний тоже двинулся вперёд.

- Доброго здравия, господин Руднев! - приветствовал старика офицер, когда их разделяла пара саженей.

- Не могу ответить тем же, сударь, - ответил старик. Внешне он оставался спокоен, однако глаза из-под мохнатых сивых бровей метали молнии. - Не ведал я допрежь, что у офицеров Ея Величества сие в обычае: за добро и привет лютым злом платить, а честных дочерей дворянских, точно девок мужицких, со двора лестью сманивать да воровским побытом умыкать!

- Чести вашей родственницы я не оскорбил, - ответил юноша. - И не сманивал я её - сама просила меня избавить её от тиранства вашего, что законам божеским и человеческим противно!

- Молоденек ты, сударь мой, матернее молоко ещё на губах не обсохло, чтобы меня поучать, - усмехнулся старик. - Проучить бы тебя следовало, да уж едино из уважения к государственному делу отпущу тебя. Езжай, куды ехал, не мешкая. А эту негодницу я ужо под замок посажу.