Золото крестоносцев

— Страной восходящего солнца в представлении ацтеков мог служить Юкатан. Напомню, что в одиннадцатом столетии тольтеки, пришедшие с севера Юкатана, захватили Чичен-Ицу. История майя изложена, главным образом, в книгах «Чилам-Балам», написанных латиницей после испанского завоевания Юкатана. Каждая книга повествует об определенной общине майя и каждая содержит пророчества. Наиболее необычным является предсказание о прибытии в земли майя бородатых людей с востока. Большинство этих книг написано в восемнадцатом, а то и в девятнадцатом веке, и многие ученые полагают, что они полны измышлений. Но вот недавно в хранилище Ватикана найдена книга «Чилам-Балам», частично написанная на языке майя, вероятно, изъятая у индейцев, а затем дополненная миссионерами, прибывшими на Юкатан в шестнадцатом веке. В этой книге, наряду с описанием жизни одной из общин, приводится предсказание о прибытии в земли майя бородатых людей. Пророчеству предшествовала великая битва майя с завоевателями, вероятно тольтеками. Во главе войска майя стоял правитель Вукуб-Какиш, орел-бог. После поражения в битве Вукуб-Какиш удалился в подземный мир, пообещав возвратиться.

Джек взглянул на приколотую за монитором к стене фотографию нагрудного украшения майя, найденного на Большом Священном острове.

— Не этот ли орел-бог? — спросил он.

— Он самый, — ответил Джереми. — Но «Орлом» также назывался корабль Харальда Хардрада. В скандинавских сагах рассказывается о том, как викинги иной раз перед боем разбирали на части форштевни своих кораблей и несли эти части как штандарты перед собой, давая понять, что отступать не намерены и будут сражаться насмерть, направляясь в Вальхаллу, и тем самым вселяли ужас в противника. Возможно, когда викинги пришли в эти края, им пришлось вступить в бой с тольтеками, и тогда перед боем они, быть может, разобрали «Орла» на части. Майя могли узнать название корабля, а Харальда Хардрада принять за возвратившегося бога.

— Фантастика! — возбужденно воскликнул Джек. — Значит, викинги действительно добрались до Юкатана. — Выпалив эту фразу, Джек неожиданно помрачнел и глухо проговорил: — Я тоже хочу тебе, Джереми, кое-что рассказать. С Айоны пришло ужасное сообщение.

— Догадываюсь, — тихо ответил Джереми. — Как только я услышал об убийстве О'Коннора, то понял, какой смертью он умер. — Джереми замолчал, не в силах продолжить, а затем прошептал: — Он принял наказание кровавым орлом.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Джек сидел, сгорбившись, рядом с Костасом в небольшой тесной машине, которую трясло и подбрасывало на ухабистой, неровной дороге, проложенной в джунглях. Шел сильный дождь, начавшийся еще в то время, когда они, чуть раньше назначенного часа, высадились в условленном месте на берегу, прихватив с собой снаряжение, которое, в соответствии с полученным сообщением, им, видимо, предстояло вскоре использовать. Выполнили они и другое требование инструкции: усевшись на упавшее дерево, завязали себе глаза и принялись ждать, когда к ним подойдут. В скором времени они услышали шум машины, затем чьи-то шаги. Подошедший человек подвел одного за другим к машине и помог залезть внутрь, сопроводив свои действия единственными словами:

— Пригнитесь и садитесь в машину.

Джек нервничал, но успокаивал себя тем, что рядом с ним Костас, который явно не терял присутствия духа и всякий раз чертыхался, ударившись головой о крышу. Куда их везут, Джек не знал, но ясно было одно: скоро они сойдутся лицом к лицу с похитителями Марии, а чтобы ее спасти, видно, придется выполнять приказы, надеясь лишь на самих себя, на свои силы и сметку. Ему и Костасу предстояло, как видно, работать в карсте — по-видимому, в сеноте или в подземной реке, а может, в пещере или провале, но только после такого ливня все пещеры, провалы и воронкообразные углубления, безусловно, затопит, так что работать наверняка придется в воде, в лабиринте водных образований, да еще при сильном течении, неизбежном после проливного продолжительного дождя.

Наконец машина остановилась, Джека вытолкнули под дождь, повели по скользкой дороге и втолкнули в какое-то помещение, где стояла удушающая жара. Здесь Джеку завели руки за спину и, соединив запястья друг с другом, обмотали их клейкой лентой, после чего сняли повязку с глаз.

В помещении, освещавшемся только одной свечой, царил полумрак, и все же Джек сразу узнал человека, стоявшего перед ним и оказавшимся рядом Костасом. Это был Петер Рекснис. Узнать его не представляло труда: он был копией своего отца Андриса, фотографию которого Джек видел в хижине Кангиа.

Джек огляделся по сторонам. Помещение со стенами, сложенными из блоков, и высоким сводчатым потолком. Посреди — круглая постройка темного дерева. На стене, позади него, — роспись, освещавшаяся отблесками пламени свечи.

И тут Джек увидел Марию.

Она сидела, подтянув ноги и прислонившись к стене. Рот залеплен, запястья связаны, на щеке кровавая ссадина. Джек пришел в ярость и, встретившись с Марией глазами, спросил:

— Это он так с тобой обошелся? — Джек кивнул на Петера Рексниса.