Золото Марса. История колонизации

– Очнись, Димка! Ты уже не ребенок! Невозможно изобрести вечный двигатель. Ты вырос, Дима, ты уже взрослый, очнись! Те детские шалости закончились, это была просто игра. Наша деревянная ракета, даже со всеми магнитами города, не взлетела бы на миллиметр, и дело не в том, что ее сожгли пацаны с Брода, она бы не полетела, Дима! Это невозможно! Это реальная, жестокая жизнь, а твои безумные детские мечты, они неосуществимы, – на секунду Сергей остановился, посмотрев в глаза Дмитрию. – И, кстати, твои Марс, Венера, Юпитер – это не звезды, а планеты, – иронично подметил он. – Уж поверь мне, человеку с дипломом астрофизика в прошлом.

– А я там все равно буду, астроном из прошлого, – посмотрев ему в глаза, ответил Дима.

Сергей ничего не ответил на это, он просто еще раз прошелся по квартире Дмитрия, а уходя, поинтересовался, сколько ему нужно будет времени на переезд. Дмитрий попросил две недели, но управился за десять дней.

На даче Дмитрий Астров создал целую лабораторию. С каждым днем он медленно, но приближался к своей цели: все необходимые микросхемы и детали были куплены на вырученные средства, и потихоньку все задуманное приобретало форму. – Ваше здоровье, Валентина Николаевна, – Дима поднял бокал с янтарного цвета жидкостью, пахнущей ячменем. – Кто бы мог подумать, что ваши уроки мне пригодятся, Трынделка, – он как-то по-особенному, с уважением, произнес последнее слово.

И тут же вспомнились нудные уроки по физике, и то, как Валентина Николаевна три шкуры с них сдирала во время контрольных работ по физике. И ее пятиминутки, это когда за пять минут до конца урока «Трынделка» делала блиц-опрос по всем пройденным темам, всегда оставляя шанс получить еще одну пару за урок. Знаете, кажется, вроде пронесло: не спросили и не вызвали к доске, ан нет, на блице попадешься, и пара обеспечена. Дмитрий в аттестате имел «четверку» по физике, хотя эта «четверка», пожалуй, была бы «шестеркой» у любого другого учителя по физике. Валентина Николаевна любила говорить: «Физику на «пять» знаю только я и Эйнштейн, ваша же участь – все, что ниже».

Дима в тот день праздновал окончание теоретической части вечного электромагнитного двигателя. В теории, он рассчитывал создать поле, которое было бы противоположным полю Земли или другого сильного источника, и тем самым могло бы оттолкнуть его в воздух, другими словами: два магнита из детства, которые, как бы ни хотел, не притягивались, а отталкивались друг от друга. Одним из таких магнитов собирался стать сам Дмитрий, точнее, его установка, а другим была бы Земля. Конечно, речь шла о кратковременном включении магнитного поля, чтобы попросту не улететь на пару десятков метров в небо и потом банально не разбиться при приземлении.

Фантастика – скажете? Но через пять лет работы и опытов, он создал портативный электромагнитный протез, который, надо заметить, работал.

А на улице было буйство зеленых красок: десятки, сотни оттенков от ярко-зеленого до чуть различимого бледного, и в каждом из них: то капелька детского задора, то старческого опыта, то юношеское безрассудство, то зрелое смирение. Все это зеленое безумство пробивалось отовсюду из земли: из деревьев, асфальта, кирпича, бетона, казалось, даже из железа… Однолетние и многолетние травинки, как острые ножи матушки природы, раздирали преграды на пути к солнцу. Одним словом, весна! Такая разная и в то же время одинаковая, в сердце каждого на этой планете…

– Геля, сходи в магазин, купи хлеба, – увидев подходящего к ним мужчину (именно подходящего!), сказала женщина, а затем дрожащими руками достала деньги из сумочки и протянула их дочке.

– Только хлеба, мам? – спросила дочка, на что мать утвердительно кивнула, и девочка побежала в магазин.

– Я же говорил, что потеряю ноги, – улыбаясь, подметил ее бывший парень.

– Как ты, Дима?

– Как видишь.

– Ты прости меня, что ушла так некрасиво.

– Да, ладно, – перестав смотреть ей в глаза, сказал Дима. – Я понимаю, – прошептал он.

– Ты хотел что-то, или просто так? – спросила бывшая возлюбленная.

– Просто так, Оксана, просто так.

Дмитрий замолчал, держа в руках спортивную сумку. А женщина, нервничая, переминалась с ноги на ногу. Между ними возникла пауза. Никто не знает зачем, спустя столько лет, он разыскал свою бывшую возлюбленную. Может, хотел доказать ей, что он смог выбраться из столь сложной жизненной ситуации? А может, потому что Оксана знала про сон, тот самый, когда он проснулся среди ночи и сказал ей, что потеряет ноги с таким спокойствием, словно, это единственный способ, потеряв ноги, сделать нечто более важное, то, что поменяет мир вокруг них. Наверно, теперь только один Бог знает, зачем он это сделал, зачем нашел свою бывшую девушку.

– Я на Олимпиаду еду, – неожиданно сказал Астров.

– А, как? – растеряно, спросила Оксана.

– Протезы, – Дима задрал штанину, тем самым обнажив протез.

– Да, конечно… Как я не додумалась?

– Мам, ну пошли, – подбежала девочка с булкой хлеба в руках.

– На тебя похожа, – улыбаясь, подметил Астров.

– Дядя, нас папа ждет! – очень серьезно заявила девочка.