Золото Монтесумы

— Да. Разве вы не видите, что нам необходимо пригласить моих специалистов? Ведь это чрезвычайно важно! Нужно подтвердить подлинность письма. Первый город должен быть там, где буква «А» — вот здесь, — и это Флоренция. Там действительно имеется часовня, о которой я вам говорила, капелла дей Принципи при базилике Сан-Лоренцо, где Антонио похоронил своего раба по прозвищу Глупец.

— Очень жаль, Изабель, что вы раньше не сказали мне о том, что Антонио называл так своего раба, — упрекнул ее Марко. — Я целый год бродил вокруг медицинского факультета университета, пытаясь найти записи о местах, где он хоронил тех бедолаг, над которыми производил свои опыты. Это было нелегко!

— Это не те глупцы, — сказала я.

— А откуда мне было знать? Я считал, что изучаю необходимые документы.

Доктор бросила на меня взгляд искоса.

— Вероятно, вы что-то упустили из виду.

— Вы понимаете, что это значит? — спросила я, но в этот момент вошла Андриана.

— Я хотела спросить, понравилась ли нашим гостям утка или… О Господи!

Эрик так и сиял от восторга.

— Что это значит? А то, что мы можем найти золото Монтесумы, драгоценных ацтекских идолов, их календари, пропавшие золотые книги друидов!

На пухлых щечках доктора Риккарди зажегся румянец.

— В своей автобиографии Челлини писал, что Антонио привез столько богатств, что его корабль едва не пошел ко дну!

— Святая Мария Магдалина! Разве я не велела вам вести себя прилично? Что вы сделали с Понтормо? — вскричала Андриана.

Марко улыбнулся и склонился к столу, где на карте лежала страница с подписью Антонио. Он ловко схватил этот листок, затем выдернул остальные страницы письма из руки доктора Риккарди.

— Постойте! Верните его мне…

— Марко, в чем дело? — спросила Андриана.

— Они сошли с ума! — возопила доктор Риккарди, в волнении переходя на итальянский. — Синьор, вы понимаете, что письмо должно оставаться здесь?!

— Простите, — сказал Марко, — но нам с друзьями пора идти.

— Боюсь… это… невозможно! — загробным голосом воскликнула доктор и вцепилась в письмо. — Я должна изучить его. Вы только представьте, каким оно может оказаться ценным.

— Нет, нет! Пустите!

— Вы его порвете!

— Немедленно отдайте Изабель то, что она требует! — строжайшим тоном приказала Андриана.

Доктор Риккарди схватила Марко за плечи и весьма энергично принялась его трясти. Марко попытался вырваться, но она вцепилась в него мертвой хваткой, всем своим видом напоминая фурию со всклокоченными ярко-рыжими волосами.

— Отпустите ее, Морено! — закричала Андриана.

— Что вы себе позволяете? — возмущенно заорал Эрик на Марко.

— Доменико! — отрывисто рявкнул Марко.

Тот мгновенно подбежал к доктору, оторвал ее от своего хозяина и грубо швырнул на пол, а Марко угрожающе сказал:

— Я не хотел, чтобы до этого дошло, жалкая собачонка. Но если ты и дальше будешь тявкать, придется проломить тебе голову! А тебе, Андриана, нечего здесь торчать и…

Андриана, не дав ему закончить фразу, впилась острыми ноготками в горло Доменико.

— Доктор Риккарди! Доктор Риккарди!

— Беги, девочка, беги! — закричала та.

Я услышала, как Эрик ошеломленно пробормотал:

— Морено!

Тут я увидела, как Марко шагнул назад и, распахнув смокинг, обнаружил засунутый во внутренний карман пистолет.

Мы все застыли на месте, ошеломленно разинув рты.

Он не стал наводить на нас оружие, а только тихо сказал:

— Я вас серьезно прошу: прекратите эту шумиху, нечего орать. Мне бы очень не хотелось, чтобы здесь появилась охрана.

— Да отцепись ты, чертовка! — рычал Доменико на Андриану.

Блазеж подбежал, ударил ее по лицу, а затем осмотрел исцарапанное горло своего приятеля.

— Морено! Перестаньте нести чепуху и отдайте ей письмо! — потребовала та.

Марко скривил физиономию и рассмеялся. Я едва поняла его слова, представлявшие собой невероятную смесь итальянского с чешским.

— Блазеж, мне кажется, нужно быть более внимательным к женщинам. Я думаю, что ты ведешь себя совершенно недопустимо.

Эрик весь напрягся: наконец-то до него дошло! Он стоял рядом со мной, вытаращив глаза и покрывшись потом.

— Марко Морено! Это его имя. Лола… Но он же не родственник тому… Нет, нет, он не имеет отношения к тому человеку…

— Еще как имеет — он сын Морено.

— Полковника, который хотел убить нас? Того самого, которого растерзал Эстрада… там, в джунглях?!

— Марко, — прошипела я, — уберите пистолет!

— Простите, не здесь ли…

В наше распаленное ссорой общество неожиданно вторгся какой-то человек. Я с трудом узнала в нем ученого с благородной наружностью, которого видела в библиотеке. Он забрел в зал, как будто явился из другого измерения. Длинные черные волосы, спускавшиеся до плеч, блестящие очки едва держались на кончике носа, когда он вошел на цыпочках, щурясь и что-то бормоча себе под нос, держа в руке большую лупу в бронзовой оправе.

С совершенно отсутствующим видом ученый брел мимо нас в своем потертом костюме, его блестящие ботинки быстро мелькали под брюками, когда он медленно начал обходить зал по периметру. Рассматривая сквозь лупу фрески на стенах, он иногда бормотал что-то по-итальянски: