Золото муравьев

Как совместить все это с полным неприятием минаро яков и коров? Но это неприятие тем не менее действительно существует, и сегодня еще их стада состоят исключительно из коз и овец. Совершенно очевидно, что основными занятиями этого народа всегда были охота на горных козлов и разведение домашних коз.

Тем не менее, продолжая расспросы, я обнаружил, что большая часть мужского населения Гиагама, Хамелинга и Ремалы отваживалась нарушать табу на говядину и коровье молоко. Семьи отступников не желали делить с ними очаг, и поэтому пища для них готовилась в отдельной посуде и на отдельном костре. Жены осмелившихся нарушить табу вынуждены были готовить два обеда — «чистый» и «нечистый». Впрочем, посуду после своего «нечистого» обеда мужья отправлялись мыть сами — женщины не желали лишний раз прикасаться к оскверненным предметам.

К козам, в особенности к диким горным козам, отношение было совсем другое. Ведь даже перед охотой на них охотники должны были пройти сложную процедуру очищения, чтобы не разгневать Царицу фей убийством ее животных. Всем было хорошо известно, что феи используют горных козлов для переноски своей провизии. «Доказательством» этому были ячменные зерна, которые жители поселка находили в шерсти добытых на охоте козлов, а также шрамы на их спинах. Ясное дело, шрамы — от палок фей, погонявших козлов.

— И как же вы охотитесь? — спросил я у одного из своих новых друзей.

— Чаще всего с ружьем. Но бывает, что кто-то отправляется на охоту с луком или арбалетом. В каждой семье есть хотя бы один лук. Некоторые делают сейчас луки из дерева, но хороший лук можно сделать только из рога горного козла.

Мы распрощались, и я долго не мог решить, как оценить полученные сведения. Одно казалось очевидным — нынешние минаро были, без сомнения, потомками коренных жителей этого района. Горные козлы, которым придавалось здесь столь большое значение, в других местах чрезвычайно малочисленны. Но как расценивать «воспоминания» или предания о том, что предки минаро охотились на горных козлов до изобретения лука и стрел? Не было ли описание хитрых охотничьих ловушек всего лишь легендой? Ведь поведали же мне другие мои собеседники из минаро, что когда-то у людей были копыта на ногах и они могли бегать так быстро, что ловили горных коз руками. Видя это, Царица фей отобрала у людей копыта и дала взамен нынешние тяжелые ступни, после чего люди вынуждены были искать новые способы охоты. Но даже и эта легенда лишь подтверждала чрезвычайно древние корни образа жизни нынешних минаро — народа охотников на горных коз.

Мы с Мисси оживленно обсуждали полученные сведения, понимая, что находимся на верном пути к раскрытию истории народа минаро.

— А рисунки горных козлов — кто их сделал и зачем? Ты спросил об этом? — поинтересовалась Мисси.

Мне пришлось признаться, что, увлеченный новыми данными, этот вопрос я как раз и упустил.

На следующее утро я направился к «священной роще». Моей целью было обследовать алтари у рощи и рисунки на близлежащих скалах. День обещал быть хорошим, и с места лагеря прекрасно просматривалась и простиравшаяся внизу долина, и окружавшие ее снежные вершины. Ниже уровня ледников видны были летние пастбища, которые когда-то занимали, надо думать, всю долину, еще не тронутую мотыгой земледельца. На них паслись огромные стада горных козлов. Остатки этих стад скрывались сегодня высоко в горах.

Горные козлы, как мне сказали, прекрасно приручаются, и на высокогорных пастбищах можно видеть их спокойно пасущимися рядом со стадами домашних овец. Я задавался вопросом, каковы были отношения древних охотников, покрывших окрестные скалы своими рисунками, и их охотничьей добычи? Новейшие исследования в этнографии позволяют предположить, что первобытный человек вполне мог сохранять «добрые» отношения со стадами животных, на которых он охотился. Быть может, охотники за горными козлами следовали долгое время за одним и тем же стадом, как это делают эскимосы, охотящиеся на карибу? Или же люди эпохи каменного века мирно сосуществовали с козьими стадами, убивая по одному-два животных лишь для того, чтобы утолить голод? И может быть, наши представления о крайне суровом характере жизни в каменном веке несколько преувеличены, и человек в это время вовсе не влачил полуголодное существование, пребывая в постоянном страхе, как это принято думать? В конце концов охотники на горных козлов могли ведь позволить себе роскошь посвящать время изящному изображению своих жертв? А раскопки на территории Европы? Не свидетельствуют ли они, что в охотничьи лагеря их обитатели собирались через определенные промежутки времени, соблюдая какие-то правила?

Главной проблемой было решить следующий вопрос: являются ли сегодняшние минаро потомками исконных обитателей здешних мест? Могут ли они быть последними могиканами того белого народа, который охотился в этих краях еще в каменном веке, покрывая рисунками здешние скалы?