На следующее утро, когда мы проснулись, вся палатка была в инее. Позавтракав чаем с маслом и простоквашей, мы отправились на поиски этого неуловимого и давно ожидаемого яка. Одного из них нам все же удалось поймать у подножия перевала. Его хозяйкой оказалась одна из тех женщин, которых мы встретили накануне. Она сказала, что с нами не пойдет, но яка своего отпустит. За него беспокоиться нечего, он сам вернется, надо только после подъема прогнать его, кидая вслед камни. Все удовольствие — тридцать рупий, которые я ей тут же с радостью и вручил.
Медленно поднимаясь вверх, мы с удивлением обнаружили довольно странные ледяные цветы, образовавшиеся у основания высоких и ломких стеблей какого-то травянистого растения. Я наклонился и попробовал сорвать один «цветок», но он тут же растаял у меня в руке. Должно быть, эти незнакомые мне растения выделяют влагу, и она ночью замерзает, образуя белый ледяной налет. Вот так скорее всего и распускались эти нежные призрачные соцветия. Я никогда раньше не видел таких сказочных цветов, таявших сейчас у меня на глазах в первых лучах восходящего солнца.
В зоне снегов началась для нас наиболее трудная часть пути, проходившая между скользкими скалами. Як оказался мирным и бодрым животным, хотя мне и пришлось сломать об него палку Мисси, добиваясь, чтобы он все-таки продвигался вперед. Мы уже совершенно выбились из сил, когда добрались до седла перевала, отмеченного пирамидкой из камней. В ней торчало множество флажков с молитвами. Все это должно было напоминать, что отсюда начинается буддийская территория. Вокруг — роскошная панорама заснеженных вершин. На юге вдали виднелась громада горной цепи Гималаев, к северу — цепь Ладакха, на западе и на востоке раскинулись хребты Заскара. Сонам показал пальцем на север, в сторону гор, за которыми, как он сказал, находилось его родное селение. Мое сердце забилось сильнее, когда я впервые посмотрел туда, где находилась моя давняя цель. Удастся ли мне достичь ее?
Прогнав яка, согласно уговору, обратно и починив палку Мисси, мы начали спускаться к виднеющейся внизу долине Сапи-шу, где протекала река с таким же названием, вдоль которой мы надеялись подняться вверх до самого перевала Сапи-ла. Но преодолеть его нам предстояло уже завтра. И вдруг оказалось, что мы заблудились. Мои спутники-минаро и владелец осла никогда по этому пути раньше не ходили, а выпавший снег скрыл последние следы тропинки. Далеко внизу, справа под нами, мы увидели стадо яков. Я послал Таши узнать, находятся ли они на нашем пути или же нам, чтобы спуститься вниз, надо брать левее.
Через час Таши вернулся, не встретив ни единой живой души, которая могла бы показать ему дорогу. Тогда мы решили идти напрямик через скалы к реке Сапи, правда уже пропавшей из виду. Спуск тоже оказался не из легких, и прежде всего для Мисси. Глядя на ее страдания, я все более сомневался, стоило ли вовлекать ее в эту авантюру. Восхищаясь стойкостью своей спутницы, я одновременно чувствовал себя виновным в том, что взял ее в экспедицию, трудную для нее не только в смысле физической нагрузки, но и по целому ряду других причин.
Спускаясь с горы, обычно чувствуешь большое облегчение. Но сейчас на спуск мы потратили пять часов, и солнце уже близилось к закату. Я лишний раз убедился, что спуск порой бывает столь же трудным, как и подъем. Мисси еле держалась на ногах, а мы все еще продолжали спускаться по крутой тропинке, усеянной осколками горной породы, которые катились из-под ног. До реки мы добрались уже в сумерках, после многих часов перехода. Снова поднялся ледяной ветер. Сняв ботинки и взявшись за руки, мы осторожно перешли горный поток. На другом берегу мы обнаружили дом, на котором также развевались флажки с молитвами. По ним можно было понять, что хотя мы находимся и рядом с мусульманской территорией, но все-таки в этом месте преобладает буддийская вера.
Так же как и в первый раз, мы поставили палатку на крыше. Немного погодя, когда все — я, Мисси, наши провожатые и хозяин дома — расселись около огня, мне стало понятно, что наша дружба окончательно окрепла в испытаниях сегодняшнего дня…