Золото небесных королей

Стребляне ехали далеко впереди, уже едва различимые в берёзовом лесу. Через сотни две шагов, уже совсем потеряв место привала из виду, Стовов двинул вперёд Мышеца и Торопа, чтобы не потерять совсем стреблян из виду. После спора о Вишене и Ясельде, разговор больше не ни у кого не получался. Все молчали, думая каждый о своём. Только Ацур, начал было объяснять Ладри разницу между простым луком из ясеня и составным луком из ясеня, берёзы и рога. После того, как мальчик запутался в способах приклеивания рыбьим клеем пластин из разного материала для получения большей упругости оружия, а значит большей силы выстрела, Ацур тоже замолчал. Следом за ним ехал Стовов с Рагдаем и Крепом. Стовов говорил себе под нос что-то о глупости викингов, своим пением возбуждающих ревностные чувства у христиан, и о глупости христиан, своим пронзительным пением раскрывающих врагу местоположение войска. По крайней мере Рагдаю показалось, что князь бурчал именно об этом. За ними следом ехали полтески. За их спинами наконец наступила тишина, пение смолкло и только звуки весеннего леса витали вокруг. Потом стало казаться, что и радостные звуки природы стали стихать, и даже ручей как будто остановился, перестал шелестеть ледяной водой. Впереди по-прежнему вяло тюкал по пустому стволу невидимый дятел, деловито и знойно звенела в траве саранча. Монотонно, как скрип старого колеса повозки, подавала голос старая кукушка. Вдруг, невесть откуда, перед копытами лошади Ацура появилась лисица. Она была толстобрюхой, словно беременной, в зубах её был бурый кусок мяса, облепленный мухами. Белая морда лисицы была испачкана грязью и кровью. Было понятно, что она только что лакомилась большой добычей, потому что в её зубах был такой большой кусок плоти, что он вряд ли мог принадлежать грызуну или птице. Лисица, пьяная от еды и крови, прошла прямо под конскими ногами, и шарахнулась в сторону только перед конём Стововом. Однако она не убежала, как обычно поступила бы лисица при встрече с людьми: она бросила окровавленный кусок мяса перед собой, хрипло и зло тявкнула. То ли так она пыталась отпугнуть всадников, то ли сделала предупреждение своим детёнышам, скрытым неподалёку, чтобы они сидели тихо. Потом лисица схватила свою добычу, пятясь отошла от людей, развернулась и неспешно удалилась в заросли, пренебрежительно качая пушистым хвостом. Князь, полуобернувшись в седле, зачарованно проводил её взглядом.

— Нет, ну вы видели таких наглых лис? — сказал он удивлённо и уставился на Рагдая, тоже следившего за странным поведением животного, — это чего, знак нам какой-то подаёт здешний бог скота Велес?

— Лисица весной, бегающая на виду, не примета, — ответил кудесник, отрицательно мотая головой, — лисица голодной весной под ногами — не примета, вот если сытой осенью она появляется воочию, то что-то идёт не так!