Золото ночного Будапешта

Степа надула от обиды губы. Она с детства стеснялась своего имени. Степанида! Угораздило же ее маму, беззаветно любящую своего мужа, назвать свою дочку в честь отца Степанидой. Разве ж это имя для девочки? Сразу в голове возникает образ могучей деревенской бабы, которая и коня на скаку остановит, и в горячую избу войдет. А Степа ведь не такая — маленькая, хрупкая! Не женщина, а эльф. Рост у Степы метр пятьдесят с небольшим. Вес — три пуда. Конь перед такой не то что не остановится, а промчится, не заметив, что там под копыта попало.

Когда Степа представляется, она называет себя не Степанидой, а Стефанией Степановной. Это имя ей, конечно, больше подходит, но мы все равно называем ее Степой, Степочкой, тетей Степой.

— Не смейся, — одернула парня Алина. — Иначе пожалуюсь Кузьме Егоровичу, и он тебя накажет. Самого-то, как зовут? — Алина увидела на груди охранника бейджик и прочитала вслух. — Трандафил Иосифович Коромыслов. Господи, и этот человек удивляется имени Степанида, — Алина отвернулась от охранника, чтобы скрыть улыбку.

— Так что? Нам звонить господину Куркову или сам пропустишь?

— Проходите, — буркнул парень. — Вообще-то, меня Трофимом зовут. А паспорт никто не читает.

— Чего ж ты за наши паспорта схватился? — хмыкнула Алина.

— Работа у меня такая. Проходите. Кабинет Кузьмы Егоровича на третьем этаже. Можете лифтом доехать или лестницей пройтись.

— Разберемся, — сказала Степа, проходя турникет.

Я проследовала молча, Алина не удержалась, чтобы не повторить имя охранника:

— Спасибо, Трандафил.

— Кабинет Куркова на третьем этаже. Значит и замы должны сидеть где-то рядом, — рассудила я и оказалась права.

Мы вышли из лифта и на второй двери увидели табличку «Заместитель генерального директора по развитию Рудин Вячеслав Михайлович».

— Мне сюда, — кивнула на дверь Степа. — Вряд ли у Куркова другого зама зовут тоже Вячеслав.

— Удачи, — пожелала я.

Степа скрылась за дверью, а мы пошли дальше, к приемной Куркова.

— Эх, переживаю я за нее, — призналась Алина, оглядываясь назад. — Будем надеяться, что Степа правильно начнет разговор и ее не выкинут из кабинета.

Мы остановились. Прошла минута, другая. Пять минут прошло. Степа не выходила. Охранник тоже не появлялся.

— Пронесло? — Алина посмотрела на меня.

— Если ее сразу не выставили, значит, все идет по плану.

— Тогда идем к Куркову. Не будем заставлять себя ждать.

Глава 16

Когда я говорила Куркову, что мы с Алиной хотим с ним посоветоваться, то не лукавила. Тех денег, что он нам дал в Венгрии, хватило, чтобы рассчитаться с водителем автобуса, заплатить работникам морга, и все равно осталась некоторая сумма. Что с ней делать, ни я, ни Алина не знали.

— Может быть, пока родители Ирины Ивановны в санатории, подготовиться к похоронам? — предложила Алина. — Гроб заказать, одежду купить. Или лучше дождаться родителей и эту сумму вручить им? Как вы считаете?

— Я думаю, что лучше похоронами заняться уже сейчас. Жаль, конечно, что вы не знаете, куда отправились родители Ирины, — расстроился Курков. — А брат, вы говорите, под следствием? Его фамилия тоже Редькин?

— Владимир Горохов, — напомнила Алина.

— Да, Горохов. Возможно, он знает, где отдыхают его родители? Я по своим каналам постараюсь узнать, что с ним случилось. А еще лучше пошлю к нему своего адвоката. Точно, пошлю адвоката, вдруг парню нужна помощь. А вам большое спасибо за участие. Не смею требовать от вас большего, вы столько сделали для бедной Ирины. Я распоряжусь, чтобы мой человек занялся похоронами.

— А остаток денег? Что с ним делать? — Алина раскрыла сумку, чтобы выложить на стол конверт с деньгами Куркова.

— Возьмите за труды, — распорядился Курков.

Меня несколько шокировала та легкость, с которой Кузьма Егорович расставался с деньгами — в конверте лежало чуть больше двух с половиной тысяч долларов.

— Мы этого сделать не можем, — воспротивилась я.

— За кого вы нас принимаете? — возмутилась Алина. — Мы торгуем туристическими услугами, а не похоронными.

— Я не хотел вас обидеть, — осознал свою промашку Кузьма Егорович. — Давайте сделаем так. Вот еще деньги, — он вытянул из портмоне еще несколько купюр крупного достоинства и положил на стол. — Добавьте эти деньги к оставшейся сумме и передайте их родителям Ирины, когда те приедут.

— А почему вы сами не хотите вручить деньги родителям?

— А кто я для них? Я даже не знаю, смогу ли я присутствовать на похоронах.

— Вы куда-то уезжаете?

— Нет, похороны для меня слишком болезненное мероприятие. Простите, неотложные дела. Если у вас все… — Он снял телефонную трубку и в нашем присутствии стал давать указания своей секретарше: — Зинаида Ивановна, пригласите ко мне…

Нетрудно было догадаться, что разговор окончен. Мы простились. Курков на прощание смущенно улыбнулся, мол, извините, дела.

На выходе из здания нас остановил Трандафил:

— А где третья ваша подруга? Как ее? Федора, что ли?

— Сам ты Федора! Спускается. Мы ее на улице подождем.

Степа появилась минут через десять. С довольным лицом она села в Алинину машину.

— Ну что? — с нетерпением спросила Алина. — Рассказывай.