Золото Роммеля

– И никаких предположений?

– Считаю, что это неудавшаяся месть гарибальдийцев, которые уверены, что в Лунной бухте их сообщники уничтожены по вашему приказу.

– Хотите сказать, что графиня такого же мнения?

Курбатов на несколько мгновений задумался, пытаясь припомнить реакцию Анны.

– Кажется, по этому поводу она не высказывалась.

– Так внушите же своей спутнице, графине фон Жерми, – буквально взорвался Скорцени своим камнедробильным басом, – что это крайне опасное заблуждение: никакого отношения к нападению в Лунной бухте я не имею!

– Хорошо, попытаюсь убедить.

– Нет, вы в самом деле попытайтесь! И не сомневайтесь в том, что для ее хозяев эта информация тоже окажется, ну, скажем так, неожиданно ценной.

Курбатов немного поколебался и неуверенно как-то произнес:

– Видите ли, Скорцени, для меня куда важнее уверенность в том, что к резне в Лунной бухте вы действительно не причастны. Если, конечно, в реальности непричастны.

– Уезжали бы вы отсюда, полковник. Садитесь с графиней на яхту, и к ночи мы уже будем на материковой Италии.

– Это исключено.

– Напрасно. Информацию о судьбе сокровищ Роммеля вы смогли бы получить от меня. Притом что более надежного источника у вас все равно не появится.

– Именно поэтому исключено, – загадочно как-то отмахнулся от него Курбатов.

* * *

Несколько минут спустя они с князем уже находились на причале, у стоянки «Крестоносца». Лилия тут же поднялась на борт яхты, а фон Жерми умышленно осталась у верхней площадки лестницы, словно бы намеревалась прикрывать их отход, отстреливаясь от полиции. Зато к ним присоединился фон Шварц.

Владелец поместья уже знал о покушении на Скорцени, как известно ему было и то, от чьих пуль погиб террорист. А посему он несказанно удивлялся счастливой развязке утренней трагедии: и труп охранники унесли подальше от поместья, и Скорцени со своей эсэсовкой поспешно покидает Корсику.

– Вы напрасно радуетесь, барон, что так скоро и неожиданно избавляетесь от меня, – попытался омрачить его сдержанное веселье оберштурмбаннфюрер. – В Италию мы отбываем только потому, что мне нужно встретиться с моим другом – князем Боргезе. – Произнося это, обер-диверсант рейха демонстративно смотрел не на фон Шварца, а на Курбатова. Понимал, что и ему, и фон Жерми придется как-то объяснять своим разведцентрам причину его ухода с острова.

– Я был бы счастлив, если бы это произошло уже после эпопеи с кладом Роммеля, – без обиняков объяснил ему барон. – Так было бы спокойнее и всем обитателям «Пристанища», и местной полиции.

– Вот цена вашего гостеприимства, барон. Притом что я почти простил ваши сепаратистские порывы.

– Опасаюсь, как бы цена моего гостеприимства не оказалась значительно суровее. Вам проще, Скорцени, вы можете носиться по Европе, меняя страны, подданства и континенты; не зря же вас называют «человеком, которому не нужно паспортов». А я прикован к своему поместью, как Прометей к скале, и всякий, кому не лень, норовит выклевать мое сердце или хотя бы печень.

– Не такой уж вы беззащитный, как может показаться, – вмешался в их диалог полковник, – если все еще числитесь в лучших друзьях самого Скорцени.

– Кстати, о ваших друзьях из монархического кружка Романовых, князь, – охотно сменил тему обер-диверсант рейха. – Не пытайтесь служить потомку императора столь же проникновенно, как самому императору. Эти, из династии, хотя бы отдают себе отчет, что, согласно вековым монархо-династическим традициям, никто из рода Романовых наследственного династического права на российский трон не имеет, ибо последний император из этой династии Николай II от престола отрекся. И родственник, которому он пытался передать корону, тоже от своего права на трон отрекся. А поскольку отречение столь же необратимо и священно, как и коронация, то все наследственные претензии Романовых на трон бессмысленны.

– Странно, я над этим династическим казусом не задумывался. Как и вы – о праве на титул фюрера германской нации.

– Фюреры не ждут, когда им вручат корону хранители династии, они сами берут ее, причем из рук народа.

…Ну а целая стая полицейских нагрянула на поместье как раз в тот момент, когда яхта «Крестоносец» выходила за створ скальных ворот Бухты Безмолвия.

22

Июнь 1960 года. Италия. Лигурийское побережье.

Вилла «Витторио» в окрестностях Виареджо

Еще на подъезде к вилле Розанды Лукании князь обратил внимание на двух парней. Один из них, с фигурой циркового борца, лишь слегка подкорректированной офицерской выправкой, прохаживался вдоль приоткрытых чугунных ворот. С этим все было ясно: у него на лбу красовалась надпись «охранник-телохранитель». Скорее всего, он происходил из бывших коммандос Скорцени, поэтому особого интереса у Боргезе не вызывал. Зато насторожило появление другого типа – худощавого, аскетического вида, который смиренно, в позе монаха, предстающего перед святыней, застыл у калитки.