Золото Серебряной горы

— Вот, Петьк, вот и я о том же! — Дядя Миша вдруг вскочил и зашагал по кухне, точь-в-точь, как папик. — И придумал это не кто иной, как Саянский!

— Но почему именно он?

— Потому что, Петьк, говорят, что он на этот самый рудник чуть ли не каждый день мотается. Другие боятся туда даже близко подходить, а он мотается. Причем один, без шофера… Что он там делает?

— Как — что? С душами замученных стражников общается, — пошутил Петька.

— Общается не общается, не знаю, но то, что Саянский здесь главный, это точно! И вот теперь, Петьк, я понял, что надо делать…

— И что?

— Нужно срочно смотаться на рудник и посмотреть, что же там все-таки творится. Если вход в него разобран, то, возможно, наши предположения верны… И, Петьк, тогда уже ясно, где искать Георгия и Григория.

— На руднике?

— Ну конечно! Ведь не исключено, что Саянскому нужны рабочие руки… Тьфу ты, Петьк, ведь опять закавыка… И даже две.

— Какие?

— Так ведь по карте-то золото не найти? А души стражников колобродят там с конца августа. Это — первая. А вторая… Вторая, что самородок достать из породы — пара пустяков. Для этого ни особых приспособлений, ни помощников не нужно. Ничего не понимаю…

— Да, дядя Миша, а отвалы, как вы говорите, с отработанной рудой как выглядят?

— Ах я дурак! — схватился за голову дядька. — Я тут перед тобой распинаюсь, а ты же ведь даже элементарного не знаешь! И, правда, откуда ж тебе это знать? — Он взял со шкафа карандаш, ученическую тетрадь и вывел на ней дугообразную линию. — Это — Серебряная гора. Внутри она, наполовину полая. — Он нарисовал рядом с первой вторую дугу, пониже и поменьше. — Вот это, Петьк, отвал и есть. Это — еще один. — Он нарисовал еще одну дугу. — Это и есть отвалы с пустой породой. Базальтом. В ней нет серебра. И уж тем более сомневаюсь, что там есть золото. Это тебе ответ на вопрос, на самом ли деле там есть золото. Вряд ли. А вот если, Петьк, мы очутимся внутри Серебряной горы, увидим вот это. — Он провел под первой дугой две параллельные линии. — Длинный каменный тоннель. Он называется штольня. А внизу скорее всего бросится в глаза вот что. — Он провел еще две параллельные линии.

— Что это?

— Рельсы.

— А они-то зачем?

— Так породу-то чем вывозили? Вагонеткой. Давай ее вот сюда поставим… Вот здесь, — дядя Миша нарисовал внутри тоннеля вертикальные линии, — деревянные стойки. Из бревен. Потолок тоже может быть выложен бревнами.

— А зачем?

— А чтобы порода не обваливалась. Но это еще не все. Вот смотри, Петьк, от этого широкого тоннеля в разные стороны отходит множество узких коридоров. Они называются квершлагами. Квершлаг. Ударение на первом слоге. Повтори.

— Квершлаг, — повторил Петька.

— Ну вот и молодец. Кстати, Петьк, в некоторых квершлагах, где достаточно твердая порода, деревянные стойки могут отсутствовать. И каждый квершлаг, Петьк, заканчивается забоем. Ну то есть тупиком.

— А квершлаги могут соединяться между собой? — спросил Петька.

— В принципе нет. Но, наверное, в старых рудниках это возможно. В случае, если между двумя соседними квершлагами обвалилась порода и тогда они соединятся между собой. Но это, Петьк, опять же только мое предположение. — И он соединил изображенные на схеме два узких коридора одной линией. — Повторяю Петьк, это только теоретически. На деле же. На деле, нужно просто сходить туда и посмотреть…

— А мне можно с вами? — спросил Петька.

— Ой, не знаю, не знаю…

— Все-таки вдвоем-то не одному. Два мужика все-таки…

На улице хлопнула калитка.

— Т-с-с… — приставил палец к губам дядя Миша. — Даше обо всем этом ни слова.

Петька понимающе кивнул.

— А вот и я, — появляясь в дверях, сказала Даша. — Все нормально?

Две пары глаз, одни — молодые, яркие зеленые, другие — тусклые и серые заговорчески уставились друг на друга.

Вдруг Бумажкин почувствовал, что неимоверно хочет спать.

— О, да ты я, смотрю, засыпаешь. Пойдем-ка, друг.

Петька поплелся за дядей Мишей, плюхнулся в кровать и тут же заснул. Вдруг из темноты донесся чей-то знакомый голос:

— Держи его, держи, а то убежит!

Потом за Петькой кто-то долго гнался по узким пустым лабиринтам какой-то шахты, потом вдруг на него обрушилась сверху земля, много земли, и тот же голос сказал:

— Ну и славненько. Хорошо, что успели. А то бы он нам всю малину испортил…

Петьке бы закричать, позвать на помощь, а сил нет, землей грудь сдавило, дышать трудно…

Очнулся Петька в поту весь, в кромешной тьме, где он — никак понять не может. С одной стороны — посапывание слышится, с другой — похрапывание. Тут только он вспомнил, что находится на самом краю России, в поселке Благодатный. Успокоился и опять заснул. На этот раз Бумажкин спал до самого утра, глубоко, без сновидений.

Глава 16. Лучики со всей страны