Золото скифов

– Ты папе скажешь? Ну про всё про это? – спросила Катя.

– Отцу – да. Возможно, – сказал Петя.

Катя кивнула:

– А капитану Матушкину?

– Пока нет. Надо до конца всё выяснить. Хватит с нас истории с Тарасюком, – заявил Петя.

Алёна позвонила папе и попросила у него забрать их на машине. А то мелкие устали и вообще она хочет есть. Папа спросил, откуда забирать. Алена огляделась. В городе она ориентировалась хорошо, но названий улиц запомнить не могла.

– Тут бутылка такая битая валяется… – начала описывать она.

– Понятно. Еще что-нибудь есть? – спросил папа. Битой бутылки для ориентиров ему было маловато.

– Ты что, города не знаешь?! – возмутилась Алёна. – Ну ладно, тут еще трава такая… И ворота футбольные! А еще…

Тут речь Алёны прервалась, потому что, вращая головой в поиске деталей, она увидела непонятное строение. Оно походило на внушительных размеров ангар, внизу собранный из деревянных щитов, а выше полотняный, с наклоном, чтобы стекал дождь.

Внутри ангара что-то непрерывно грохотало, шипело, скрежетало. Временами стенки начинали сотрясаться. Доносились женские крики и нервный смех. От оживленной улицы к ангару шел узкий длинный рукав прохода – точно щупальце, протянутое, чтобы хватать добычу.

– Погоди! Мы еще перезвоним! Не приезжай пока! – крикнула Алёна и, нажав «отбой», побежала к ангару.

Саша и Костя, тоже привлеченные криками, подбирались к непонятному строению с другой стороны, здраво рассудив, что если сестру сожрут, у них будет запас времени для бегства. Они шли вдоль протянувшихся цепочкой бетонных блоков.

– Это как называется, знаешь? Бродюр! А что такое бродюр? От слова какого? – нравоучительно вопрошал Костя у Саши.

Алёна первая добралась до входа и остановилась, прячась за щитом и на всякий случай втягивая голову в плечи. Над рукавом горели кривые алые буквы «Дворец ужасов».

Глава десятая Дворец ужасов

У втягивающего добычу рукава прохаживались двое молодых людей и раздавали рекламные листовки. Хотя молодые люди и без листовок привлекали взгляд. У одного из них, гиганта, не было головы. Точнее, он держал ее под мышкой и изредка поправлял отваливающийся нос. Другой молодой человек сидел верхом на крошечном карлике с красными глазами. Далеко не сразу зритель осознавал, что карлика на самом деле не существует, а это у молодого человека такие штаны, к которым на уровне колен прикреплена верхняя часть туловища карлика, на плечах у которого болтаются фальшивые ноги.

Увидев Алёну, безголовый радостно устремился к ней и, положив голову на асфальт, воскликнул:

– Привет!

– Привет! – отодвигаясь, испуганно прошептала Алёна.

Поняв, что его не узнали, безголовый нетерпеливо принялся раздирать себе на животе костюм, и оттуда выглянуло еще одно лицо. Видимо, это была добыча, которую людоед проглотил до того, как ему отрубили голову. Проглоченное лицо было Алёне хорошо знакомо. Принадлежало оно их общему приятелю Покровскому, жениху девушки Любы, работавшей в зоомагазине.

– А где твои братья и сестры? Ого, вижу! – сказал Покровский, которого уже окружили Катя, Петя, Рита и все прочие. Саша и Костя уже заглядывали в валявшуюся на асфальте голову, внутри которой оказались провода и пластиковый динамик, как в детской игрушке.

– Это чтобы стоны слышались и веки поднимались… Но они не поднимаются: батарейка села, – объяснил Покровский и неожиданно предложил: – Хотите Дворец ужасов посмотреть? Проходите, только быстро, пока начальства нет и без билетов можно!

– А там не стьясно? – тревожно спросила Рита.

– Не, нормально. В мою смену пока никто не умер! Только когда будете вагончик выбирать, не выбирайте желтый. Запомнили? Все, кроме желтого, – предупредил Покровский.

Косте и Саше, разумеется, сразу захотелось узнать, почему нельзя выбирать желтый, но Покровский, не объясняя, уже торопливо заталкивал их внутрь:

– Давайте! А то нам работать надо!

Первым в рукав отважно шагнул Петя. Навстречу ему дул ветер, нагнетаемый мощным вентилятором. К лицу тянулись шевелящиеся лианы, про которые Покровский крикнул, чтобы на них не повисали – оторвутся. К ноге Пети жалась Рита. За ними крались остальные. Последними шли братья Моховы. Серафим о чем-то грустил, Андрей же сердито бормотал:

– Подумаешь, ужасы! Даже ада на самом деле нет! Это все дешевый балаган!

– Тогда чего ты за мой рукав держишься? Боишься? – спрашивал Серафим.

Молодой человек с карликом на брюках механически считал проходящих:

– Девять… десять… Ужас какой! Целую толпу пропустили! Шеф не поверит, что мы ничего с них не взяли.

– Шеф не узнает, если кто-нибудь ему не накапает. А если накапает, то я скажу шефу, что кое-кто не хочет костюмами меняться… Я тоже хочу на карлике ездить! – сказал Покровский, мрачно поднимая с асфальта отрубленную голову. Батарейка от встряски сработала, и веки у головы тяжело приподнялись.

Напарник Покровского смутился, забормотал, что он и не собирался болтать, и тотчас верный карлик подхватил его и унес от греха подальше.