Золото стрелка Шарпа

Он бегом спустился по лестнице. Шарп повернулся к капитану Чарльзу:

– Черт! Да что творится в вашем штабе?

Чарльз фыркнул, протягивая гардемарину второй лист бумаги:

– Государственные дела, голуба. Понятия не имею. Ваш майор и испанский полковник знай руками машут и по столу стучат. Не мой стиль. О! А вот это умно! – Он смотрел на юг.

Шарп повернулся, взял свою трубу и навел на французскую батарею. Там все оставалось по-прежнему: валялись искромсанные фашины и никто не пытался исправить повреждение.

– Что? – спросил стрелок.

– Вон там. – Чарльз показывал правее. – Вторая позиция, замаскированная. Мы лупим по земляной куче, а хитрюги спокойно перебрались на настоящую батарею. Умно, умно.

И впрямь умно, подумал Шарп, глядя, как французские солдаты растаскивают ветви с замаскированной батареи, готовой, судя по беготне вокруг нее, открыть огонь. Он отметил, что батарея хорошо защищена: земляные валы в несколько ярдов шириной, поверху устланные фашинами, щели для канониров. Укрытые за насыпями осадные орудия втянут португальцев в артиллерийскую дуэль, а тем временем французы доведут до конца подготовку к штурму, поставят батареи для пролома стены, и тогда враждующие силы возьмутся за дело всерьез.

Батарея обосновалась на самом краю зоны поражения, и Шарп знал, что где-то рядом в надежных окопах сидит пехотное прикрытие, готовое отразить атаку противника на досаждающие пушки.

Чарльз потер руки:

– Скоро тут жарковато будет. Что-то они не торопятся.

Харпер посмотрел на элегантного капитана:

– Сколько вы сможете продержаться, сэр?

Капитан Чарльз расплылся в улыбке:

– Да хоть до скончания века, сержант. Уж всяко, пока есть боеприпасы. А выйдут – будем камнями швыряться. – Видимо, это была шутка: португальский лейтенант захохотал. – В соборе тонны пороха, а португальцы – хорошие вояки, хорошие, клянусь Иовом.

Шарп смотрел на новую батарею; перед самой насыпью с немыслимой быстротой выросло облако дыма, пронзенное огненным копьем. А в небе тянулся скорее воображаемый, нежели видимый на самом деле, карандашный след. Он знал, что это такое. След ядра направлялся прямо к замку, к дозорной башне.

– Ложись!

– Зачем? – Чарльз оторопело взглянул на него, и в тот же миг замок буквально подпрыгнул. Громадные каменные зубцы дозорной башни всколыхнулись и затрещали, и все это смешалось с вибрирующим грохотом рушащейся кладки и оглушительным хлопком осадной пушки.

– Боже всемогущий! – воскликнул Чарльз, оставшийся на ногах. – Боже милостивый! Прямое попадание!

Шарп высунулся между зубцами. В ров сыпались камни из пролома, кругом висела пыль и с гамом носились перепуганные птицы, что гнездились в щелях башни.

– Отменная стрельба, черт подери, – неохотно признал Харпер.

Батареи защитников хлопали потише, чем огромная французская пушка, зато чаще. Перезарядить осадное орудие – дело непростое. Шарп пытался рассмотреть ее в подзорную трубу. Как только дым от выстрела развеивался, в насыпь вонзались португальские ядра, но не причиняли заметного ущерба. Их проглатывала утрамбованная земля. Бойницу шириной с пушечный ствол французские артиллеристы всякий раз закрывали фашинами, а тем временем их товарищи, покинув окопы, забивали в ствол огромный заряд. Шарп не отрывался от трубы, пока не увидел, как убирают фашины.

– Сейчас врежут!

На этот раз он смотрел в воздух над самой пушкой и явственно разглядел карандашную линию. Увидел, как огромное черное ядро несется к городу по пологой дуге.

– Ну, чем вы нас теперь порадуете? – произнес Чарльз.

Башня дернулась уже не так неистово, треск стены и барабанная дробь осколков вновь перемешались с птичьим граем. Чарльз отряхнул щегольской мундир.

– Фу, какая бестактность!

– А вам не кажется, что они лупят по телеграфу?

– Господи боже! Должно быть, вы правы. – Капитан повернулся к гардемарину. – Поторопись, морской волк!

На лестнице раздался возглас, появился Лассау, густо покрытый пылью и ухмыляющийся. Он взмахнул листом бумаги:

– Депеша!

Шарп схватил мальчишку за плечо:

– Все бросай! Сначала – нашу!

– Но, сэр! – Увидев лицо Шарпа, гардемарин решил не спорить.

– Живее!

Капитану Чарльзу, видимо, это не понравилось, однако возразить он не осмелился. Юный мореход лихорадочно стал дергать фалы.

– Я только что сообщил, что прерываю передачу депеши, сэр. Сейчас отправлю вашу.

Загрохотал новый разрыв – будто огромную бочку скатили по лестнице. Налетел горячий ветер. Харпер поглядел на Шарпа и поднял бровь.

Лассау взглянул на неприятельскую батарею, на клубящийся грязный дым и пожевал губами:

– Пристрелялись, черти!

– Мальчик старается, – раздраженно сказал Шарп. – Что там у Кокса?

– Политика, чтоб ее! – Лассау развел руками. – Испанец потребовал указать в депеше, что золото испанское и что они не нуждаются в английской помощи. Кокс вне себя, Керси молится, а наши испанские друзья вострят шпаги.

– А! Наконец-то!

Черные просмоленные бараньи пузыри взметнулись на фалах, секунду подрожали и упали. Мальчик приплясывал у мачты, отсылая цифру за цифрой.

– Сэр! – Харпер следил за французской батареей. – Сэр!

– Ложись!