Золото Трои

полностью соответствовало описанию Илиона; которое дает Гомер, и добавлю, что стоит ступить на Троянскую равнину как сразу охватывает восторг от чудесного вида холма Гиссарлык. Этот холм кажется предназначенным природой, чтобы нести на себе великий город… во всех окрестностях нет места, сравнимого с этим.

Когда дневное солнце стало опускаться в Дарданеллы, человек, устало тащась по болотистой низине, направился к берегу, чтобы найти пристанище на ночь.

Оставив Гиссарлык, я переехал в город Еничери на мысе Сигейон… отсюда открывается великолепная панорама всей Троянской равнины. Когда, с «Илиадой» в руке, я сидел на крыше дома и смотрел вокруг, то воображал, что вижу внизу флот, лагерь и отряды греков, Трою и ее крепость Пергам на плато Гиссарлык, войска, марширующие в разных направлениях и сражающиеся друг с другом в низине между городом и лагерем. За два часа все главные события «Илиады» прошли перед моими глазами, пока темнота и сильный голод не заставили меня слезть с крыши… Я окончательно убедился, что именно здесь стояла древняя Троя.

Этот рассказ, который, как мы теперь знаем, во многом является выдумкой, был написан той осенью в Париже. Он знаменует начало самой поразительной истории в археологии.

БИОГРАФИЧЕСКАЯ ПРОБЛЕМА

Говорят, что мы так много сегодня знаем о Трое благодаря одержимости одного человека. Так оно и есть. История Шлимана — самая романтическая в археологии, и ее следует читать в его собственном изложении. Но к его книгам «Илион», «Микены», «Тиринф» следует относиться с изрядной долей осторожности: в них не всегда можно отличить миф от реальности. Материалы о жизни Шлимана обширны. Имеются 11 книг автобиографии, восемнадцать путевых дневников, двадцать тысяч листов документов, шестьдесят тысяч писем, деловые записи, почтовые открытки, телеграммы и все виды прочей переписки. А также 175 томов журналов раскопок, при том, что 46 утеряны, включая важные отчеты из Трои, Орхомена и Тиринфа (несколько лет назад в руки афинских букинистов попали три утерянных альбома с планами, рисунками и фотографиями из Микен). Добавьте ко всему этому множество аналогичных материалов, оставленных учеными, знавшими его, работавшими с ним, подшивки газет, новые находки (пять писем, найденных в 1982 г. в Белфасте), и вы получите представление о масштабах задачи при попытке отделить факты жизни Шлимана от домыслов. Шлиман был человеком колоссальной энергии. О нем написано много книг, но и по сей день нет его достоверной биографии. Поэтому читателю, восхищающемуся замечательной историей одного из самых необычайных людей XIX в. — гения, и пусть в этом никто не сомневается, — нужно с осторожностью отнестись к мифу, сочиненному Шлиманом о себе, который так охотно принял весь мир. Он признавал, «мой самый большой недостаток, что я хвастун и обманщик… давал бесчисленные преимущества». Склонный к гиперболе, бахвальству и часто явной лжи, Шлиман являет нам удивительный парадокс существования в одном лице «отца археологии» и рассказчика небылиц.

Мы не можем быть уверены в правдивости его повествования о своем детстве. В восемь лет, говорит он в «Илионе», опубликованном в 1880 г., отец подарил ему на Рождество «Всеобщую историю» Джерера с гравюрой, где Эней убегает от горящих башен Трои.

«— Папа, Джерер наверняка видел Трою, иначе не смог бы ее нарисовать.

— Сынок, — ответил он, — это просто сказочная картинка…

— Папа, — возразил я, — если такие стены когда-то существовали, их нельзя было уничтожить полностью: должны оставаться развалины, скрытые под пылью веков…

В конце концов мы оба согласились, что я когда-нибудь обязательно раскопаю Трою»