Золотое яблоко

Так, в дописьменных обществах табу на устное слово были более многочисленными и жесткими, чем на любом более сложном уровне общественной организации. С изобретением письменности – иероглифической, идеографической или алфавитной – табуированию подвергается уже в основном этот носитель информации; общество проявляет меньше внимания к тому, что люди говорят, и больше к тому, что пишут. (Очевидно, в некоторых первых обществах, где появилась письменность, вроде Египта или культуры майя, знание иероглифов сохранялось в религиозной тайне, доступ к которой имели лишь высшие представители жречества и царских семей.) И этот процесс бесконечен: каждый шаг вперед в технологии передачи информации табуируется намного жестче, чем все предыдущие шаги. В современной Америке (после Ленни Брюса) редко услышишь об обвинительных приговорах, вынесенных за изреченное кощунство или ругательство. По-прежнему продолжаются преследования книг, но суды высших инстанций все чаще толкуют законы либерально, и многие писатели уверены, что могут печатать практически все. Фильмы утратили былой сакральный характер почти в такой же степени, как и книги, хотя в этой области битва еще в полном разгаре. И только телевидение, новое средство массовой информации, по-прежнему опутано сетями первобытных табу. (Когда телевизионные шаманы совершили акт оскорбления величества после выступления тогдашнего Доминирующего Самца, некоего Ричарда Никсона, один из его заместителей быстро их проинформировал, что они переступили черту, и все племя – кроме диссидентствующего меньшинства – приветствовало такую защиту традиции.) Когда появится более эффективная информационная среда, табу на телевидении станет меньше.

Примечания редактора В третьей части…

В «Левиафане» все основные герои «Иллюминатуса!» завершают свои дискордианские инициации и собираются вокруг Хагбарда Челине. На рок-фестивале в Ингольштадте (Бавария) они принимают «последний и решительный бой» с иллюминатами, причем выясняется много любопытного о природе последних…

* * *

– Сегодня я видел лох-несское чудовище, – сказал Джордж. – Хагбард говорил о нем в женском роде, и это меня удивило. Но вообще я впервые слышу всю эту историю о змеях. Я считал символом иллюминатов глаз в пирамиде.

– Большой Глаз – это их самый главный символ, – сказал Малаклипс, – но вовсе не единственный. Есть еще Розовый Крест. Но особенно популярны змеиные символы. Глаз в пирамиде и змей часто изображаются вместе и символизируют морское чудовище, Левиафана, чьи щупальца суть змеи, а тело – пирамида с одним гигантским глазом. Символ свастики, широко распространенный в этих краях пару десятилетий назад, изначально был стилизованным изображением Левиафана с его многочисленными щупальцами. В первых вариантах у свастики было более четырех загнутых концов, а в ее центре часто изображался треугольник и даже глаз в треугольнике. Общеизвестная переходная форма свастики – это треугольник, стороны которого выступают наружу и загибаются на конце, формируя щупальца. На каждый из трех углов приходится по два щупальца, что символизирует число двадцать три. Польские археологи обнаружили свастику, нарисованную на стене пещеры. Этот рисунок сделан в кроманьонский период, вскоре после падения Атлантиды, и на нем изображена прекрасная пирамида с охряным глазом в центре и двадцатью тремя щупальцами, закрученными вокруг нее.

– Вот пять альтернативных историй, – сказал Груад, озорно прищурив старые мудрые глаза. – Каждый из вас будет отвечать за распространение свидетельств, позволяющих считать одну из этих историй совершенно достоверной. By Топод, ты займешься историей Каркозы. Эвоэ, на тебе будет континент My. – Он вручил каждому по увесистому конверту. – Гао Дводин, ты займешься этой очаровательной змеиной историей: я хочу, чтобы различные ее варианты встречались по всей Африке и Азии. – Он вручил еще один конверт. – Уника, ты получаешь историю Урантии, но она должна быть обнародована лишь к самому концу Игры. – Он взял пятый конверт и снова улыбнулся. – Каджеси, любовь моя, ты будешь распространять историю Атлантиды, но с некоторыми изменениями, которые выставят нас самыми отъявленными негодяями в земной истории. А теперь я объясню вам смысл всего этого…

* * *

Единственным местом встречи всех пяти Первоиллюминатов был большой зал Груада в Агхарти, иллюминатской цитадели в Гималаях, сооруженной 30 000 лет назад и имеющей выход в гигантское подземное Валусийское море.

– Будем докладывать в обычном порядке, – сказал брат Гракх Груад, нажимая на кнопку в столе и включая магнитофонную запись для иллюминатских архивов. – Прежде всего Фернандо-По. Теперь реализация наших планов зависит от капитана Эрнесто Текилья-и-Моты, одного из немногих белых, которые еще остались на Фернандо-По. У него есть большие связи среди богатых буби, поддерживающих сепаратизм, и к тому же он безмерно честолюбив. Не думаю, что нам нужно вносить изменения в сроки.