Золотое Руно. Двенадцать подвигов Геракла [сборник 2000, худож. С. Бордюг]

Вместе с обрадованным Молархом Геракл принес благодарственную жертву Зевсу и отправился со шкурой льва к царю Эврисфею. Узнав о возвращении Геракла, Эврисфей задрожал от страха и зависти, но все-таки пошел посмотреть на шкуру. Он шел навстречу Гераклу важно и медленно, как подобает царям.

Но как только он увидел ужасную голову льва с оскаленной пастью, он сразу забыл про свою царственную важность, закрыл руками лицо, как всякий трус, и убежал во дворец. Весь дрожа, он велел передать Гераклу, чтобы тот никогда не смел приносить добычу к нему во дворец, а показывал бы ее издали с высокого холма. Геракл пожал плечами и усмехнулся, но послушался и унес львиную шкуру из дворца, чтобы прибить череп над городскими воротами.

Целую ночь Эврисфей злился на Геракла за то, что тот победил льва и вернулся живым. Но больше всего он злился, что сам струсил. Целую ночь думал он, как бы ему поскорей погубить Геракла, куда бы его отправить на верную смерть.

Под утро Эврисфей заснул. Во сне ему опять явилась злая Гера и посоветовала послать героя в ядовитое Лернейское болото, туда, где жила ужасная змея Гидра, младшая сестра Немейского льва. Она тоже родилась от Тифона и Ехидны.

Эврисфей сейчас же соскочил с постели и велел передать Гераклу, чтобы он, не медля, отправился на поиски Гидры.

Битва с Лернейской гидрой

Геракл, не возразив ни слова, сейчас же снарядился на новый подвиг. Но так как он очень устал, преследуя Немейского льва, то решил доехать до ядовитого болота на золотой колеснице своего отчима Амфитриона. Нужно было только найти хорошего возницу, а никто из друзей Геракла не хотел ехать с ним в место, проклятое самими богами.

Один Иолай, сын Ификла, умолял дядю взять его с собой. Иолай был еще мальчик, но он хорошо справлялся с конями Амфитриона и славно перебирал одной рукой ременные вожжи. Видя, что дети в Фиванской земле стали храбрее взрослых мужей, Геракл согласился взять мальчика с собой.

Легконогие кони, закусив удила и согнув шеи, быстро домчали их до источника Амимоны, за которым тянулось бесконечное море кочек, покрытых ядовитой ржавчиной. Только сухая осока торчала среди этих кочек, да с одного берега спускалась в болото низкая поросль.

Оставив коней с Иолаем у источника, Геракл взял с собой священный меч, подаренный ему на свадьбе Гермесом, и ступил на болотную почву. Под тяжестью героя все болото закачалось от края до края. Ноги его сразу же утонули в бездонной моховой трясине, из-под них поднялись кверху радужные пузыри ржавчины. От запаха ядовитых трав кровь прилила к голове. Осторожно ощупывая дорогу, Геракл шагал с кочки на кочку, а болото зыбилось и шаталось под ним. Вдруг он сделал неверный шаг и провалился по пояс. Геракл ухватился рукой за чахлое деревцо, торчавшее на соседней кочке, но сухое деревцо обломилось. Еще немного — и трясина втянула бы Геракла с головой, но он сделал последний шаг и нащупал твердое дно. Стоя на цыпочках, ухватившись руками за мох, Геракл закричал Иолаю, чтобы тот скорей бросил ему с берега ременные вожжи. Иолай навязал на вожжи камень и метнул его Гераклу. Схватив камень, Геракл повис на вожжах, а Иолай подхлестнул лошадей, и горячие кони, дружно рванув колесницу, вытащили Геракла из трясины.

Но как только он вскочил на ноги, обтирая с себя ядовитую грязь, он услышал отчаянный крик Иолая.

Мальчик прыгал на колеснице, показывая рукой в густые заросли сухого тростника. Взглянув в ту сторону, Геракл вздрогнул: прямо к нему ползло по болоту отвратительное чудовище — Лернейская гидра с девятью головами. Все девять змеиных голов страшно шипели, высунув раздвоенные жала. А кочки по-прежнему зыбились и шатались под ногами героя. Нечего было и думать сражаться со змеей на такой трясине.

Шаг за шагом Геракл стал отступать к берегу. Он боялся опять провалиться в трясину и двигался медленно, а клубок змеиных голов все быстрей и быстрей катился к нему. Страшная гидра гналась за ним так стремительно, что Гераклу пришлось защищаться мечом от змеиных жал. Но как только он вышел на берег, гидра повернула назад и с шипением поползла к себе в тростники, довольная, что никто не смеет напасть на нее в ее зыбком царстве.

Тут только Геракл понял, какой трудный подвиг поручил ему Эврисфей. Успокоив дрожащего Иолая и коней, которые жались друг к другу, Геракл стал соображать, как ему выманить гидру на твердую землю.

Подумав немного, он приказал Иолаю заехать на северный край болота, откуда дул ветер, и поджечь сухой тростник. Иолай так и сделал. Скоро желтый огонь весело побежал по болоту. Встречаясь с ржавой болотной водой, он трещал и шипел не хуже змеи.