Золотое Руно. Двенадцать подвигов Геракла [сборник 2000, худож. С. Бордюг]

Все быки были так велики и свирепы, что ни один человек не мог войти в их стойла. От этого животные обросли навозом и грязью до самых хребтов. Тяжелый запах гнилой соломы поднимался над конюшнями, и люди в окрестностях стонали, задыхаясь от этих вредных испарений.

Явившись в Элиду, Геракл целый день бродил вокруг конюшен, слушая грозный рев волшебных быков и звон золотых цепей, которыми их приковали к стойлам. Он осмотрел всю долину за конюшнями и гору, с которой бежали, будто гонясь друг за другом, две бурные реки — Алфей и Пеней. Высмотрев все, что ему было нужно, Геракл пришел к царю Авгию и очень спокойно сказал ему, что берется очистить огромные стойла в одни сутки, если только царские пастухи сумеют выгнать оттуда быков.

Услышав хвастливую речь Геракла, Авгий так громко рассмеялся, что даже его быки ответили ему дружным ревом. Вслед за царем захохотали и гости, сидевшие с Авгием за столом, и смех их был ничуть не слабее мычания быков: люди и в те времена умели хорошо посмеяться. А за гостями рабы и слуги начали хвататься за бока, покатываясь от хохота. Выбежав из дворца, они рассказали воинам о том, как глупо хвастается Геракл. Воины побросали на землю щиты и залились веселым смехом. Скоро весь город потешался над Гераклом, а волшебные быки все топтались в своих стойлах и ревели, как буря. Но Геракла не смутили эти насмешки. Он без всякого приглашения сел за стол и, пока люди смеялись над ним, ел и пил столько, сколько хотел.

Кончив смеяться, Авгий вытер глаза и предложил Гераклу побиться с ним об заклад, что ему не очистить конюшен и за целый год. Авгий был так уверен в этом, что обещал Гераклу десятую часть своих быков, если только герой сумеет сдержать свое хвастливое слово. А если Геракл проиграет, он должен отдать царю единственное свое сокровище — золотые доспехи и шкуру Немейского льва.

Все, кто сидел на пиру, уговаривали Геракла отказаться от глупой затеи, считая, что он обязательно проиграет, но могучий герой принял вызов царя.

Чуть только забрезжило утро, он взял лопату, попросил у рабов топор и пошел через город в лес, который рос в долине между двух рек. Пока он шел по улицам, люди выглядывали из дверей домов, из-за колонн храмов и, давясь от смеха, показывали на него пальцами. Но герой не обращал внимания на них. Вломившись в самую чащу леса, он стал рубить и валить деревья одно за другим. К полудню весь лес был срублен. Одни только свежие пни торчали из мха.

Кончив рубку, Геракл свалил толстые бревна в кучу, обхватил их руками и понес на берег Пенея. Там он бросил их в воду, закидал землей и камнями и совсем запрудил реку. Потом он устроил плотину и на реке Алфее.

Весь город сбежался смотреть на работу Геракла. Видя, как он таскает тяжелые бревна, веселые горожане перестали смеяться. Они покачивали головами, не понимая, зачем Гераклу понадобились плотины, и говорили, что знаменитый герой, вероятно, сошел с ума.

Солнце уже садилось, когда Геракл достроил обе плотины.

Он закричал пастухам, чтобы те поскорее выгнали всех быков вон из стойл и как можно шире открыли ворота. Потом Геракл спокойно уселся на берегу и стал смотреть, как бурные воды обеих рек, прибывая с каждой минутой, поднимались до самого верха плотины. Вода бурлила и клокотала, стараясь прогнать тяжелые бревна.

Между тем сам Авгий пришел поглядеть, что успел сделать Геракл за день. Увидев плотины, царь только пожал плечами, и все согласились, что Геракл, очевидно, и впрямь безумец: ведь солнце уже садилось, а он еще и не думал приниматься за чистку стойл. Но как только солнце коснулось земли, реки хлынули через плотины. Воды их с ревом слились в один могучий поток и затопили долину, посредине которой возвышался Авгиев хлев. Крутясь и пенясь, поток ворвался в ворота грязных конюшен и, прежде чем люди успели опомниться, смыл весь навоз и вынес его через вторые ворота в широкое поле. То самое дело, которое люди не сумели бы сделать и в год, реки сделали в полчаса. Стойла царя Авгия были очищены.

Тогда Геракл разрушил плотины и, успокоив бурлящие воды, вернул потоки в прежние русла. Вода сбыла. Поляна сейчас же просохла, и Авгий, а с ним и весь народ увидали сквозь широко открытые ворота столь чисто вымытые стойла, точно сами быки вылизали их своими шершавыми языками.

По всей стране покатилась весть об этом подвиге Геракла. Слепые певцы пели о нем, сидя в пыли на припеке у городских ворот. Матери рассказывали про него дочерям, а отцы — сыновьям. Но сердце самого героя было неспокойно. Ведь кровь убитых им детей все еще тревожила его совесть. Шесть великих дел свершил он. Много раз глядел он в глаза смерти. Но всегда легче совершить плохой поступок, чем потом загладить свою вину. Об этом нельзя никогда забывать.

Нужно было совершить еще немало подвигов, прежде чем Геракл мог получить желанное прощение. Надо было торопиться. Великий герой не хотел состариться и умереть, не выполнив назначенного ему богами урока.

Вот почему он не стал пререкаться с жадным скрягой Авгием, когда тот отказался заплатить ему за очистку стойл.