– Его лицо стало ярче – у вас у всех так происходит, когда вы говорите неправду. Я это заметил ещё в самые первые дня на Земле.
– Вы хотите сказать, что замечаете, как лицо краснеет? – спросил Дэйл.
– Нет, лицо не меняет цвет. Просто становится ярче.
– О чёрт, – сказал Фрэнк. – Мы подозревали, что вы, ребята, видите инфракрасный свет…
– Что? – спросил Дэйл.
Фрэнк посмотрел на адвоката.
– Они видят инфракрасные лучи – видят тепло. Пусть лицо и не покраснело, но капилляры в ткани щёк расширились, и щёки стали немного теплее. Хаск – ходячий детектор лжи.
– Как скажете, – продолжил Хаск. – У меня не было сомнений относительно намерений Клита. Как только бы я ушёл, он сразу побежал бы в лекционный зал, чтобы рассказать всё вам, доктор Нобилио. Я не мог этого позволить – я не мог пойти на риск того, чтобы Келкад обо всём узнал от вас или от кого-нибудь, с кем поделились вы. Помните – ведь другие тосоки тоже знают, когда вы лжёте. – Он помолчал. – Я… я просто хотел задержать Клита до тех пор, пока не предоставлю ему доказательства того, что тосоки собираются сделать, в надежде получить от него искреннее обещание молчать… так что я просто обмотал его ногу мономолекулярной нитью. Я
– И когда он умер, вы решили исследовать его тело, – сказал Фрэнк.
– Да. Вы не понимаете? Я искал доказательств совершенства его строения. Я так хотел найти свидетельства этого – это могло бы спасти весь ваш вид. Но вместо этого я находил один изъян за другим. Я не мог избавиться от тела, но сумел украсть хотя бы наиболее очевидные доказательства эволюционного, а не божественного происхождения. Несовершенство строения гортани было очевидно с первого взгляда – ведь я раньше уже видел, как вы, Фрэнк, подавились глотком воды. С глазом было сложнее – но я просканировал его структуру карманным компьютером. А когда я проследил вашу пищеварительную систему – весьма грязное занятие, надо сказать, – то обнаружил закрытую трубку, которая, казалось, не нужна вообще ни для чего. Завернув всё это в тряпку и выбросив в мусор, я надеялся оттянуть момент, когда остальные узнают о вашем несовершенстве.
– Но почему вы просто не вышли и не сказали миру правду? – спросил Дэйл. – Да ради бога, у вас брала интервью Барбара Уолтерс. Вы могли бы просто сказать прямо в камеры, что ваш народ пришёл, чтобы убить всех нас. Мы бы схватили остальных тосоков, и проблема решена.
– Мистер Райс, – сказал Хаск, – вы же не думаете, что мы все спустились на планету, не имея возможности управлять звездолётом дистанционно? Да, наш главный двигатель повреждён, но термоядерный реактор не заглушен, и излучатели частиц также в рабочем состоянии. В Келкада хирургически имплантирован прибор, который может активировать излучатели прямо с земли. Конечно, если он сделает это, находясь на поверхности, то погибнет и сам вместе с остальными тосоками, но он посчитает это достойным завершением своей жизни, если будет выполнена главная задача: стерилизация поверхности вашей планеты. При любой попытке его арестовать Келкад, я уверен, приведёт оружие в действие.
– Хорошо, тогда, – сказал Дэйл, – наши военные могли попросту застрелить Келкада.
– Тот же самый прибор следит за его жизненными показателями. Если он умрёт, излучатели включатся автоматически.
– Чёрт, – сказал Фрэнк.
– Именно.
– Так что же нам делать?
– Пока не уверен, – ответил Хаск. – Но на этом суде решается больше, чем моя судьба. На весах судьба всего вашего мира.
– Что если вывести из строя эти излучатели частиц? – спросил Фрэнк.
– Ни у меня, ни у Селтар недостаточно для этого квалификации; они нацелились на ваш мир автоматически с того момента, как мы вошли в вашу систему, и мы боимся, что если попытаемся вмешаться в их работу, то случайно их активируем.
– У вас, может быть, квалификации и недостаточно, – сказал Фрэнк, но у моего правительства есть множество людей, чья работа – разбираться с новейшим высокотехнологичным оружием. И большинству из них последние несколько лет было совершенно нечего делать.
*37*
Детектив лейтенант Хесус Перес вышел из лифта в гостиную шестого этажа Валкур-Холла, сопровождаемый пятью офицерами лос-анджелесской полиции в форме. Шестеро тосоков – Келкад, Рендо, Доднаскак, Стант и Гед – сидели в гостиной и смотрели по телевизору фильм.
– Кто из вас Келкад? – спросил Перес.
Капитан пришельцев коснулся панели управления своего транслятора.
– Я Келкад, – сказал он.
– Келкад, – сказал Перес, – вы арестованы.
Пучок щупалец на голове Келкада опал в знаке отвращения, когда он поднялся на ноги.
– Так вот он, людское правосудие! Обвинение против Хаска разваливается, и вы решили вытащить на суд меня?