Золотое сияние Холинсу

А вот это был любопытный вопрос. Альде больше не снились долгие, понятные сны о нем. Но часто мелькали обрывки воспоминаний – всего лишь отдельные короткие фрагменты, которых она не понимала. Сами по себе они были безвредны для Триана и не так уж много рассказывали о нем.

Это если бы она отнеслась к ним, как к обычным сновидениям, и позволила себе забыть их. Но ей ведь было интересно выяснить, кто он такой, узнать то, что неизвестно даже капитану Лукии! Поэтому Альда начала записывать их, а позже, когда их накопилось много, рассортировывать в хронологическом порядке. Так из видений, которые сами по себе лишь дразнили воображение, начала получаться настоящая история.

Триан был совсем маленьким, когда Легион забрал его – лет пяти-шести, не больше, и свою семью он помнил смутно. Сначала его увезли на космическую станцию, где долго обследовали, проверяли все что только можно. Результат удовлетворил военных, и мальчишку направили на обучение.

Он очутился то ли на Земле, то ли на другой освоенной планете, Альда не бралась сказать наверняка. Но многие ее пейзажи были похожи на Глизе: пустыни, горы, леса, а еще – очень старые города, в которых жили будущие легионеры.

Тогда Триан не был таким самовлюбленным и молчаливым, как сейчас. Альда выяснила, что у него были друзья, был и один лучший друг – того же возраста, что и Триан, и они проходили обучение вместе.

Но не закончили. Она видела этого друга в ранних воспоминаниях, потом был временной провал, о котором Альда ничего не знала. Следующие сновидения рассказывали о его старших годах – последних годах обучения. И там уже никакого друга не было. Может, потому, что молодых легионеров учили держаться подальше друг от друга и не строить эмоциональных связей. Но этого друга Альда не видела даже рядом с ним, паренек как будто испарился! Иногда ей даже хотелось сорваться и спросить о нем Триана напрямую, однако инстинкты подсказывали, что ни к чему хорошему это не приведет.

Те годы были трудными, и Альда видела то, что он вряд ли захотел бы кому-то показать: его слабость, его слезы, его мольбы о пощаде, когда боль становилась слишком сильной. Такой была цена, которую ему пришлось заплатить за нынешнее могущество. А Триан гордый, сложно сказать, как он отреагирует, если кому-то станет известно…

– Не так уж много я и знаю, – пожала плечами Альда. – Мне снилось, как ты тренировался на похожей планете, бегал по горам, только и всего. Закрывай свою память лучше, если не хочешь, чтобы ее увидели!

– То есть в преступлении ты винишь жертву?

– Это не преступление, а ты не жертва. Идем уже, что ли!

Он еще несколько секунд постоял на месте, словно решая, что лучше сделать с ней. В этот миг Альде почему-то стало холодно, хотя в горах было немногим прохладнее, чем в пустыне.

Наконец Триан продолжил путь, и она смогла вздохнуть с облегчением. Нужно будет впредь следить за языком… По крайней мере, пока они остаются наедине.

Они успели преодолеть большую часть подъема, когда стало совсем темно. Альда уже видела, что из-за горы пробивается свет, пусть и неяркий, она чувствовала там жизнь – много жизни! Они добрались до города и вполне могли бы войти в него.

Вот только Триан предпочел сойти с тропы. Он обнаружил в горной породе расщелину, которую Альда ни за что бы не разглядела. Укрытие было не самое удобное, но и не худшее, вполне подходящее для них двоих.

– Не понимаю, зачем это, – поморщилась Альда, наблюдая, как он укладывается на землю. – И ты, и я можем обходиться без сна еще не меньше суток!

– Земных суток, – уточнил он. – Но мы не знаем, что ждет нас дальше и что произойдет с нами через земные сутки, которые здесь вряд ли так уж высоко ценятся. Сейчас у нас есть возможность для безопасного сна, воспользуемся ею, следующей на этой планете может и не быть.

* * *

Впервые за свою долгую по меркам Холинсу жизнь он позволил себе мыслить свободно – и это оказалось непередаваемо приятно.

Хотя развлечение было опасным. Людям, всем без исключения, много раз повторяли, что думать нужно поменьше, ни к чему хорошему это не приводит. Просто иди со всеми, будь как все, и проживешь дольше. А уж для городской стражи это было особенно важно, для воинов собственные идеи считались чуть ли не предательством.

Поэтому если кто и позволял себе такую вольность, ему нужно было оставаться очень осторожным. Оценивать что-то, искать причины и следствия, делать выводы… Если уж решился на такое, то не болтай! Потому что если хоть одна живая душа узнает, следующий рассвет ты можешь встретить на плоту посреди озера.