«Золотое ухо» военной разведки

В 1967 году генерал Каманин в своем дневнике запишет: «Был у меня на приеме генерал Костин – начальник Центра космической разведки ГРУ Генштаба. Он показал альбом отличных снимков из космоса многих объектов США. Самолеты, морские корабли, ракетные установки, железнодорожные вагоны, узлы связи, мосты, заводы различаются по типам невооруженным глазом. Мы уже давно засняли всю территорию США и других стран. США еще раньше нас сделали то же самое над территорией СССР с той лишь разницей, что полученные ими снимки более четкие и с большей разрешающей способностью.

Костин предложил свои услуги в подготовке космонавтов по разведке с “Алмаза” и 7К-ВИ. Я согласился с его предложениями, подписал все необходимые документы и дал команду генералу Кузнецову организовать взаимодействие».

А это, собственно, и есть результаты работы космической разведки, о которых пишет Каманин.

12 лет возглавлял Центр генерал Петр Костин. За эти годы он по сути создал и поставил на ноги нашу космическую разведку.

С тех пор прошло много лет, но о Петре Трофимовиче помнят. Недавно в Интернете я нашел слова неизвестного пользователя. Есть только его номер 10831.

«У нас начальником по части разведки был генерал-лейтенант Костин Петр Трофимович, – пишет пользователь, – высочайшей культуры человек. Талантливый инженер, стратег и тактик незаурядный. Он никогда не ругался матом и не позволял этого подчиненным. Рядом с таким командиром культура расцветает. И космическая разведка была на уровне…»

Здорово сказал, и никаких больше слов не надо. Разве что напомнить: Петр Трофимович Костин – выходец из радиоразведки, как, впрочем, и сама космическая разведка. Так что радиоразведчикам есть кем и чем гордиться.

Кстати, напрашивается вопрос: а после создания Центра под руководством Костина и обретения им самостоятельности чем закончилась космическая эпопея радиоразведки? Да она, собственно, и не заканчивалась. Она продолжилась. Служба как следила за полетами космических кораблей, так и продолжала следить. И здесь, пожалуй, уместно добавить одно слово: «к счастью, следила». Ибо иначе действительно могло произойти несчастье. Тому достаточно примеров.

«Помню однажды, – рассказал мне генерал Петр Шмырев, – что-то недостаточно точно сработало в системе приземления, и очередная подопытная собачка улетела далеко от расчетного района и приземлилась где-то в дебрях Восточной Сибири, в районе Подкаменной Тунгуски. Радиосигналы спускаемого аппарата были настолько слабы, что запеленговать их было невероятно сложно. К счастью, начальник радиопеленгаторного пункта в Климовске Петр Алексеевич Кащеев разработал и изготовил к тому времени устройство, позволяющее значительно повысить реальную чувствительность радиопеленгатора. Он сумел обнаружить еле уловимые сигналы спускаемого аппарата, навести на них другие, более близко расположенные к месту приземления радиопеленгаторные узлы, и определить координаты места приземления спускаемого аппарата с собачкой. Поисковая группа смогла своевременно прибыть на место в считанные часы до срабатывания системы самоликвидации. Дорогостоящий эксперимент не пропал даром».

В другом случае на карту была поставлена не только судьба «дорогостоящего эксперимента», но и жизни самих космонавтов.

…18 марта 1965 года Алексей Леонов совершил первый в мире выход в космос.

Перед полетом на Байкануре выпал снег. Павел Беляев и Алексей Леонов вышли из гостиницы, а степь белая-белая. И навстречу им идет женщина. Дурная примета. Сергей Павлович Королев не разрешал женщинам быть на старте. Тогда Леонов и сказал Беляеву: «Ох, и нахлебаемся мы с тобой, Паша, в этом полете». И как в воду глядел.

Сначала у Леонова в космическом вакууме раздуло скафандр и он с трудом возвратился в корабль. Но на этом их злоключения не закончились. Перед посадкой отказала автоматическая система ориентации. Павел Беляев вручную сориентировал корабль и включил тормозной двигатель. «Восход» совершил посадку в нерасчетном районе в 180 км севернее города Перми.

ТАСС сообщил, что посадка совершена в «запасном районе», который на самом деле оказался глухой тайгой.

«Мы оказались в снегу, – будет вспоминать потом Алексей Леонов. – Смотрим друг на друга. Смешно. Одна голова из снега. А снег, как соль. Тихо, воздух такой. Развернули радиостанцию сразу. И я ключом, как навигатор, начал передавать. На корабле был телеграфный ключ. Ти-та-та-ти. Дальность большая. Несколько тысяч километров. Ни ответа, ни привета. Ничего нет».

Газеты, журналы с годами напишут, что поисковые службы добрались до них только на третий день, и космонавтам одним на снегу, в мороз пришлось ждать спасения двое суток. Это, конечно, не совсем так, а вернее совсем не так.

Вертолетчик Владимир Хомколов в марте 2008 года выступил в «Комсомольской правде» и сказал: «Я не могу больше терпеть. Должен рассказать, как было на самом деле, чтобы защитить честь своей эскадрильи.

Мы не искали Леонова и Беляева двое суток. Их запеленговали сразу после приземления вечером 19 марта, и в этот вечер вертолеты доставили к ним в помощь двух лесников».