Золотой берег

И поэтому, когда представилась такая возможность — а она, по иронии судьбы, представилась благодаря опять же Фрэнку Белларозе, — муж, движимый больше гордыней, чем здравым рассудком, приступил к разрушению собственной жизни только для того, чтобы показать всем, кто он такой.

Сожалел ли я о своем поступке? Ничуть, поверьте. Я даже чувствовал себя лучше, чем когда бы то ни было, но, конечно, понимал, что пожалеть мне еще придется.

Я вышел из-под душа, вытерся и, вглядываясь в запотевшее зеркало, изобразил на лице вымученную улыбку. Улыбайся, болван, ты получил, что хотел.

Это была безумная ночь. Телефон звонил не переставая, постоянно входили и выходили какие-то люди. Было ясно, что дон вовсе не прячется, а просто перенес свой «двор» из «Альгамбры» в «Плазу».

Еще с вечера начались звонки из информационных агентств, прессы и с телевидения — вероятно, слух о том, что Беллароза находится именно в этом отеле, распространился через прислугу или через гостей дона. Но на такие звонки Беллароза не отвечал, а мне посоветовал до завтрашнего утра не делать никаких заявлений. Несколько бойких, если не сказать назойливых, репортеров пытались прорваться в наши апартаменты, но были встречены Винни, опытным стражем ворот дона Белларозы. Он избрал любопытную тактику борьбы с журналистами.

— Впустить я вас впущу, но потом уже не выпущу, — предупреждал он их.

На такое приглашение никто не откликнулся. Но я могу поклясться, что слышал голос Дженни Альварес, спорящей с Винни.

Официанты установили в гостиной барную стойку и всю ночь приносили в апартаменты еду. Телевизор не выключали, он был настроен на сводную программу новостей, где каждые полчаса крутили сюжет о Белларозе, внося в него незначительные дополнения. Текста я не мог разобрать из-за рокота голосов в номере, но зато раз в полчаса имел возможность наблюдать, как по ступенькам суда спускаются Беллароза и Саттер.

Большинство из тех людей, которые прибывали в гостиницу, были, по всей вероятности, вассалами великого padrone[27], капитанами и лейтенантами его собственной организации. Они обнимались с ним, целовали его, а самые незначительные личности довольствовались рукопожатиями. Некоторые из пожилых людей, взяв дона за руку, кланялись. Они явно прибыли сюда за тем, чтобы выразить преданность своему хозяину. У меня возникла странная ассоциация — эта империя Белларозы напомнила мне средневековое княжество, в котором никакие законы или правила поведения не писались на бумаге, но были негласно соблюдаемы, где клялись на верность под страхом смерти, где все решалось при помощи интриги, и путь к власти лежал через странную смесь принципов наследования, молчаливого согласия и дворцовых убийств.

Все присутствующие были одеты в типичные для мафии костюмы синего, серого или черного цветов, изредка в полоску. В таких же костюмах ходили и на Уолл-стрит, с небольшой, правда, разницей, которая состояла в том, что рубашки здесь были шелковыми, блестящими, а галстуки — однотонными. Тут и там поблескивали золотые браслеты на запястьях, дорогие часы, заколки для галстуков с драгоценными камнями, а на каждом мизинце левой руки красовался перстень с бриллиантом. За исключением моего мизинца.

Говорили в основном по-английски, но время от времени кто-нибудь вставлял словечко по-итальянски, которое я, конечно, не понимал. Я уже жалел, что целых восемь лет учил в школе французский язык. Что теперь делать с этим французским? Орать на официантов? Да, однажды мне пришлось прибегнуть к этому в Монреале, но то совсем другая история.

Однако не все гости приходили, чтобы отдать дань уважения и выразить свою верность дону. Некоторые вели себя очень сдержанно, их лица не выказывали никакой радости, а обнимались и целовались они только для виду. Это были люди, пришедшие сюда за информацией. Среди них я заметил тех четверых, что были в ресторане «У Джулио», а также человека со стальным взглядом, который там же навестил дона в сопровождении своего телохранителя. С этими людьми Фрэнк удалился в спальню — они вышли оттуда рука об руку минут через десять-пятнадцать, но я не мог даже предположить, кто же из них одержал верх в их короткой схватке.

В апартаментах постоянно присутствовали не меньше сотни человек, одни уходили, их место занимали новые, и часам к десяти у нас перебывало человек триста, не меньше. Наверное, так выглядит празднование Рождества в офисе крупной фирмы.