Золотой человек

Тимар недоуменно посмотрел на Терезу.

Женщина взяла его за руку и с лукавой серьезностью повела за дом, куда выходило окно другой комнаты.

В этой комнате тоже было светло: там горел ночник.

Тимар заглянул в окошко и увидел лежащую в белой постели Ноэми; одной рукой она прижимала к груди золотоголового ангелочка.

- Кто это? - спросил Тимар, невольно понизив до шепота готовый сорваться вскрик.

Тереза мягко улыбнулась.

- Разве сами не видите? Маленький Доди. Он отпросился у Господа и вернулся к нам обратно, сказал, что здесь лучше, чем на небесах. "У тебя и так много ангелочков, - сказал он Господу, - отпусти меня к тем, у кого я был один-разъединственный". И Господь отпустил его.

- Каким образом?

- Хм... старая история. Жена бедного контрабандиста умерла, младенец остался сиротой, и мы взяли его к себе. Вы не против?

Тимар дрожал всем телом, как в лихорадке.

- Не будите их до утра! - сказала Тереза. - Ребенку не на пользу, если прерывают его сон; в детской жизни немало своих тайн. Потерпите немного, ладно?

Тимар, не говоря ни слова, скинул шапку, снял плащ и верхнее платье, оставшись в одной рубашек, засучил рукава. Тереза решила, что он повредился в уме. Но нет, еще никогда рассудок его не был так ясен! Бегом направился он к недостроенному дому, сорвал с двери и окон рогожу и вошел в свою столярную мастерскую; зажав в тиски доску недоделанной двери, он взял рубанок и принялся за работу.

Над островом занималась заря.

Ноэми снилось, будто кто-то трудится в недостроенном доме; рубанок снимает с твердого древа звонкую стружку, а когда инструмента смолкает, раздается веселый голос невидимого работника: "Моей любушки избушку на дворец не променяю!".

И когда она открыла глаза, перекличка рубанка и песни не смолкла.

Тереза.

Тимару удалось обокрасть всех и вся.

Он похитил у Тимеи отцовские миллионы, похитил ее сердечный идеал, а под конец присвоил себе ее супружескую верность.

Он похитил у Ноэми ее любовь и нежность, безраздельно овладел ее душой и телом.

Он похитил доверие Терезы, последнюю веру ее разочарованного сердца и человеческую порядочность, отнял у нее ничейный остров, чтобы затем вернуть ей, тем самым незаконно присвоив ее благодарность.

Он лишил Тодора Кристяна всего Старого Света, хитроумным способом спровадив его за океан.

Он лишил Атали отца, матери, жениха, собственного дома, всех земных и небесных благ.

Он лишил Качуку надежды на счастливую жизнь.

Уважение окружающих, благодарные слезы бедняков и сирот, королевская награда - все это незаслуженно присвоено им. Даже солидарность контрабандистов и мелких жуликов и та добыта обманом.

Он обманул самого Господа бога, похитив ангела небесного.

Собственная душа и та более не принадлежала ему: он прозаложил ее луне и опять обманул, не дав обещанное.

Уже был под рукою яд - средство переправы в звездные сферы, заранее ликовало сонмище дьяволов, готовясь вонзить когти в свою жертву. Но он обхитрил и самого дьявола, пощадив себя, хотя собирался убить.

Он стяжал себе райский сад на земле, где украдкой срывал запретные плоды за спиной архангела-хранителя; в этом райском уголке он перехитрил всех, кто олицетворяет человеческие законы: священнослужителя, короля, судью, военачальника, налогового инспектора, полицейского. Всех он обвел вокруг пальца.

И все сходило ему с рук.

Но доколе удача будет сопутствовать ему?

Всех ему удалось обмануть, кроме одного человека: самого себя.

Лицо его светилось улыбкой, а в душе навсегда воцарилась печаль.

Уж он-то знал себе настоящую цену, и все-таки поступки свои соразмерял с тем выдуманным человеком, каким казался со стороны.

Но ведь это невозможно.

Несметные богатства, всеобщее уважение, счастливая любовь - если бы хоть одно из этих земных благ досталось ему праведным путем! Основу его характера, его естественную духовную атмосферу составляли искренность, честность, любовь к ближним, взыскательность, самопожертвование, однако жизненные соблазны, противу которых слаб человек, увлекли его на совершенно иной путь. И в результате он превратился в человека, которого все любят, все уважают и лишь он сам ненавидит и справедливо обвиняет себя.

Вдобавок ко всему со времени его последней болезни судьба наградила его железным здоровьем, все шло ему на пользу. Вместо того чтобы постареть, он помолодел.

Вот уже которое лето подряд Тимар был занят физическим трудом. Он завершил столярные работы в домике, поставленном в прошлом году, дело было за токарной отделкой и художественной резьбой. Ему удалось обхитрить даже муз, похитив у них творческие способности. Истинным наслаждением было любоваться домом, который под умелыми руками Тимара превращался в подлинное произведение искусства. В Тимаре пропал прирожденный художник.