Золотой Человек (СИ)

— Знаешь… единственное, что я не могу сотворить, это небо. Я забыл, как оно выглядит, я помню только цвет, но в этой черной клетке цвета не имеют значения. Ты понимаешь, что в том, что случилось, есть только один виновник.

В мгновенье ока черная пустыня исчезла, и они очутились в одном из музыкальных кабинетов младшей академии. В центре большой белой комнаты стоял черный рояль. Лилась быстрая и веселая мелодия. За инструментом сидели мальчик и девочка. Они были в темно-вишневых пиджаках из атласа. Мальчиком был Николай, на его вороте был значок «II». Слева от него сидела девочка, это была Настя. Сейчас необычно веселая, она всегда любила такую музыку. Задорность мелодии передавалась на детей, и они не упускали момента поозорничать, толкая друг друга. Профессор Скрепп стоял рядом и отбивал ногой счет.

Николай и вовсе забыл, что его учитель был когда-то таким. Высокий мужчина с темно-бурой густой бородой, еще молодой.

— Зачем ты мне это показываешь? — спросил Николай у Николы

Никола тем временем занимался своими делами. Он брал откуда-то доски, красивые, лакированные, и перетаскивал их в другую комнату.

— Что ты делаешь?

— Мастерю себе трон. С самого основания времени я общался со многими людьми. Было среди них немало значимых и способных. У каждого в жизни что-то случалось, что заставляло их действовать. В них вырабатывался тот ценный ресурс, что двигает человечество вперед. И ты был в их числе, и он… тот кого ты хочешь убить. Ваши судьбы удивительно схожи. Оба несчастных лишились родителей, обоих опалила любовь и вы оба желаете мести. Он мстит всему миру, ты мстишь ему, как прозаично… — Никола улыбнулся, отвлекшись от своих досок, — ваш эмоциональный потенциал настолько велик, что я уже не сомневаюсь. Скоро кто-то из вас дарует мне свободу и мое двухтысячелетнее заключение наконец оборвется.

Дети перестали играть и словно куклы замерли за роялем. Скрепп подошел к Николаю, Глаза его наполнились слезами, он взял руку юноши и поцеловал.

— Что происходит?.. — отшатнулся Николай

Никола подошел к Сергею Сергеевичу, взяв его за руку, и усадил за ближайшее кресло. Он обращался с ним как сиделка с немощным стариком.

— Дети перестали играть, потому что это лишь мое воображение. И ты и твоя жена все еще живете в настоящем мире. Твой учитель же воссоединился со мной, теперь он под моей опекой.

В памяти Николая вновь всплыли ужас и страх. Лед прокатился по его телу — Сергея Сергеевича больше нет, юноша осиротел окончательно. Николай подошел к Скреппу и упал к его ногам, схватившись за них и уткнувшись лицом. Хотелось рыдать, кричать от боли, но ему словно что-то мешало — тепло, исходившее от тела учителя. Он ощущал его.

— В этом есть только один виновник — тихо сказал Никола — это ты. Ты не принял меня в прошлый раз, ты дважды проиграл Чадаеву. Ты лишь готов жертвовать собой, но выхода тебе это не принесет, тем более победы. Ты теряешь своих близких…

— Но остаюсь быть верным своим принципам. Я поступлю так, как надо, а не как хочется.

Никола с раздражением пропустил это мимо ушей. Он протянул ему руку.

— Прими меня… освободи! И мы сокрушим всех, каждого. Мы отомстим всем, кто тебя предал, давай!

В голову вернулась боль, раздался протяжный, режущий уши, звон.

— Давай! — кричал Никола, смотря на него озлобленным взглядом.

Николай начал протягивать ладонь в ответ, они почти взялись за руки. Мир вокруг начал грохотать, все затряслось, рояль издал неприятный диссонанс. Никола начал улыбаться, тянуть руку к Николаю, но тот в последний момент почувствовал, как его за плечо взял Скрепп. Он обернулся, Сергей Сергеевич красными от слез глазами лишь только отрицательно покачивал головой, и Николай сразу убрал руку.

Никола в гневе закричал не своим голосом, но голосом какого-то зверя.

— Ты глупец, Николай Владыч, ты еще пожалеешь о содеянном сейчас. Если ты не веришь мне, я покажу тебе последний ключ, запирающий меня. Открой седьмой свиток и подари мне свободу! Я буду ждать нашей последней встречи, жди ее очень скоро.

В ту же секунду мальчик словно испарился. За окном разыгралась буря. Ураган с грохотом, молниями прямо посреди черной пустыни. Свет начал тускнеть. Николай в последний раз повернулся к своему учителю.

— Что мне делать, профессор? — горечь подошла к его горлу, он словно задыхался.

— Тебе придется простить ее. Она не виновата. Вы все мои дети, вы ими и останетесь — он улыбнулся, голос его сильно слабел — Прости ее, не держи в себе плохие эмоции. Она не виновата…

Это были последние слова Скреппа. Старик словно растворился в воздухе, тепло его тут же пропало, а уже через минуту Николай почувствовал дневной свет. Он лежал в мягкой белоснежной кровати у кого-то дома.

Глава VI

Глава VI

Первый год третьей эры.