Золотой череп. Воронка душ (СИ)

Сликкер вернулся к своему табурету, уселся на него и кивнул на столешницу, подвешенную цепями к балкам.

– Бумажки все там! – заметил он. – У меня вообще-то был толмач, но пару недель назад у Китовых банок, он свалился за борт. Бедняга! Хватил после обеда лишнего и пошёл на корм акулам. Как он кричал, как кричал. Мы его тянуть, а от него только торс и остался.

– Так прям и сожрали? – спросил Жиль из-за спины Всебора.

– Так и сожрали, – подтвердил Сликкер. – Поделом мерзавцу. Если б сам не свалился, я бы его на рее вздёрнул. Скверный был толмач.

– А что это у вас на голове, – Жиль вышел из-за спины и кивнул на капитанский колпак. – Такие смешные колпаки только старые холостяки надевают перед сном.

Жиль дурашливо рассмеялся и посмотрел на Всебора. Но в его глазах он увидел беспокойство и только тогда осознал, что сморозил очередную глупость.

– Я хотел сказать, этот прекрасный головной убор, вам очень идёт, – попытался исправить ситуацию Жиль. – Я бы и сам не отказался…

Сликкер медленно встал со своего табурета и, стянув колпак, швырнул его на пол. Затем выудил из груды ржавых клинков старую потёртую треуголку, несколько раз ударил ею о колено и нахлобучил на голову.

– Верно, ты решил пошутить? Сынок! – растягивая слова, произнёс Сликкер. – Но на «Пьяном крабе» шутить могу только я.

Капитан медленно подошёл к Жилю и уставился на него единственным глазом.

– Я ничего такого не хотел, – промямлил Зубастик. – У меня и в мыслях не было…

Закончить Жиль не успел, Сликкер со звериным проворством выпростал левую руку и схватил несчастного за горло.

– Знал бы ты меня получше, тогда и не сунулся б на мою посудину,  – усмехнулся капитан. – Я на дух не переношу шутников и хохмачей, с такими разговор у меня короткий.

Сликкер провёл указательным пальцем по своей щетинистой шее и оскалил гнилые зубы.

– Так-то дружок, так-то!

Он рывком оттолкнул Зубастика и продемонстрировал свою левую руку. На руке не хватало двух пальцев, указательного и безымянного, отчего капитанская длань, и без того безобразная, напоминала лапу хищной птицы.

– Завораживает!? – Сликкер пошевелил кривыми узловатыми пальцами. – Это всё спруты. Мерзкие, вонючие твари. Смердят, как тухлая рыба. И не приведи Господь попасть в их удушливые объятия.

Капитан брезгливо вздрогнул, нижняя челюсть отвисла, с губы закапала слюна. Похоже, от воспоминаний Сликкера коробило, сильнее, чем от глупых шуток.