Золотой дождь

В двух кварталах отсюда расположен банк, самое высокое строение в городе, и половину верхних этажей арендует, конечно, «Трень-Брень». Со своего роскошного насеста они имеют возможность с презрением посматривать на остальной город.

Ненавижу их.

Я бросаюсь бегом через улицу и вхожу в грязный холл административного корпуса. Налево два лифта. Справа замечаю знакомое лицо. Это Ричард Спейн, служащий «Броднэкс и Спир», очень симпатичный человек, который угостил меня ленчем в первое мое посещение фирмы, он сидит на мраморной скамье, уставив отсутствующий взгляд в пол.

— Ричард, — говорю я, подходя к нему, — это я, Руди Бейлор.

Он остается недвижим и продолжает так же глазеть в пол.

Я сажусь рядом.

— Ричард, с вами все в порядке?

Но он как бы не слышит. Маленький холл сейчас пуст, все тихо и спокойно.

Он медленно поворачивает ко мне голову и слегка приоткрывает рот.

— Они уволили меня, — произносит он тихо. Глаза у него красные, словно он плакал или много выпил.

Я шумно заглатываю воздух.

— Кто? — говорю я хрипло, уже зная наперед ответ.

— Они меня уволили, — повторяет он.

— Ричард, пожалуйста, объясните мне. Что происходит? Кто увольняется?

— Они уволили всех служащих, — медленно отвечает он. — Бек пригласил нас всех в конференц-зал и сказал, что партнеры — совладельцы компании решили продать фирму руководству «Тинли Бритт», а там нет мест для наших служащих. Вот и все. Дал нам час на то, чтобы мы очистили письменные столы и покинули здание. — Рассказывая, он покачивает головой из стороны в сторону и смотрит теперь на дверцы лифта.

— Вот и все, — повторяю я.

— Ты, наверное, хочешь узнать насчет своей должности? — говорит Ричард, все еще озирая холл.

— Да, хотелось бы.

— Но этим мерзавцам до тебя нет дела.

Я, конечно, уже это понял.

— Но почему же они уволили всех вас, своих служащих? — спрашиваю я едва слышно. Честно говоря, мне это безразлично, но я стараюсь, чтобы голос звучал искренно.

— «Трень-Брень» нужны наши клиенты, — отвечает он. — Чтобы заполучить клиентов, им надо было купить партнеров. А мы, служащие, им просто мешаем.

— Жаль, — отвечаю я.

— Мне тоже. О тебе вспоминали во время собрания, потому что ты единственный вновь принятый служащий. Бек сказал, что пытался до тебя дозвониться и сообщить плохие новости. И ты попал под топор, Руди. Сочувствую.

Я опускаю голову и тоже начинаю изучать пол. Ладони у меня потные.

— Ты знаешь, сколько денег я заработал в прошлом году? — спрашивает он.

— Сколько?

— Восемьдесят тысяч. Я шесть лет ишачил на них, работал по семьдесят часов в неделю, позабыл о семье, проливая пот и кровь ради старой доброй «Броднэкс и Спир», а потом эти мерзавцы мне говорят, чтобы я в течение часа очистил стол и убирался из помещения. И даже приставили дежурного следить за мной, когда я упаковывал свое барахло.

Они мне платили восемьдесят тысяч, а я в прошлом году принес им прибыль триста семьдесят пять тысяч. И они меня премировали, выдав еще восемьдесят тысяч баксов, золотые часы, и все хвалили меня, какие, мол, у меня замечательные способности и, может быть, через пару лет меня сделают партнером в фирме, в общем, мы представляли счастливое большое семейство. А потом заявилась «Трень-Брень» со своими миллионами, и меня уволили. И ты тоже уволен, приятель. Ты понимаешь, что потерял свою первую службу, даже не начав еще работать?

Я не знаю, что на это ответить.

Он тихо склоняет голову на левое плечо и больше не обращает на меня внимания. Потом спрашивает:

— Восемьдесят тысяч — кругленькая сумма, как ты думаешь, Руди?

— Да. Для меня эта сумма целое состояние.

— Мне ни за что не найти такой работы, где бы столько зарабатывать, понимаешь? Невозможно в этом городе. Никто не нанимает новых работников. Слишком много этих проклятых адвокатов.

И это не шутка.

Он вытирает пальцами глаза, затем медленно встает.

— Надо обо всем сказать жене, — бормочет он, идет, сгорбившись, по холлу, выходит из здания и исчезает в толпе на тротуаре.

Я поднимаюсь на лифте на четвертый этаж и вхожу в маленькую приемную. Через двойные стеклянные двери вижу рослого охранника в форме, который стоит у стола пропусков. Он усмехается, когда я вхожу в помещение «Броднэкс и Спир».

— Чем могу служить? — спрашивает он ворчливо.

— Я ищу Лойда Бека, — отвечаю я и хочу разглядеть за его спиной коридор, ведущий к кабинету. Он слегка подвигается, чтобы помешать мне видеть.

— А вы кто?

— Руди Бейлор.

Он наклоняется и берет со стола конверт.

— Это вам, — говорит он.

На конверте красными чернилами написана моя фамилия.

Я разворачиваю коротенькое письмо. Читаю, и руки у меня дрожат.

Из уоки-токи раздается квакающий голос, охранник поворачивается ко мне спиной.

— Читайте письмо и уходите, — велит он и исчезает в коридоре.

Письмо состоит из одного абзаца. Ко мне обращается сам Лойд Бек. Он деликатно сообщает мне новость и желает мне всего хорошего. Слияние было «внезапным и неожиданным».