Золотой гобелен

Лилин прокралась к выходу мимо спящей охранницы. Проскользнув в дверь без единого звука, выбралась на палубу. Светила огромная красная луна. Девушка вдохнула поглубже и побежала к борту корабля. Только бы никого не оказалось у нее на пути. Ей повезло, она часто тренировалась с братьями, и скорость была ее второй гордостью. Перепрыгнув через борт, Лилин на мгновение зависла в воздухе, а потом полетела вниз.

Она погружалась все глубже и глубже. Надо было привязать к себе что-нибудь тяжелое, тогда груз сам бы тащил вниз, и она не тратила последние мгновения жизни на борьбу с морем, которое не хотело принимать ее и все время выталкивало наверх, к ненавистным людям.

Когда легкие начали гореть, Лилин зажмурилась, попрощалась мысленно со всеми, кто ее любил, и сделала вдох. Огонь охватил всю грудь, тело стало тяжелым, руки, не подчиняясь приказам разума, судорожно пытались вытолкнуть отяжелевшее тело из смертельной ловушки. Потом что-то разорвалось в голове, заполнив мозг брызгами раскаленной лавы, и все исчезло.

Глава 27. МОРСКОЙ ПАТРУЛЬ

Здесь голос Тарима осип и начал срываться. Инициативу перехватил полный сил и энтузиазма Кери. Мелодия зазвучала бодрее.

— Ну и что мы будем делать? — спросил Таргани, престарелый морской конь, потирая рукой подбородок. — Почему это всегда происходит в мою смену?

— Не знаю, — ответил ему его напарник Луриэль, — может ты прогневил чем-то Повелителя, поэтому рядом с тобой люди так и сыплются в море? Что будешь делать, заберешь домой?

— Что ты, у меня жена знаешь какая? Приведу человечку — из дома выгонит. Может себе возьмешь, будет по хозяйству помогать, песенки петь всякие, человеческие.

— Ну нет, спасибо, знаю я эти песенки — тоска и слезы, пока всю душу не вымотает. Потом тащи ее к управляющему, чтобы в водоросль превратил. Морока одна.

— Как знаешь, Луриэль. Пускай мрет. Сколько там осталось, секунд десять-пятнадцать — и будет рыбкам подарок. Уже и госпожа Курынуаза пожаловала, — размышлял вслух старик, заметив мелькнувший невдалеке хвост огромной черной акулы. — А я бы послушал, что такое могло приключиться у этих суетливых созданий, что такая мелкая девчушка — малек еще, почитай, к нам нырнула. Видно что-то опять замутили эти шустрики у себя наверху. Живут коротко, а дел успевают наворотить, морскому царю не разгрести.

Тело Лилин опустилось на дно. Глаза девушки не мигая удивленно смотрели на подплывших поближе рядовых четверного скорого маневренного отряда подводного патруля — готовящегося выйти на заслуженную пенсию, разбитого подагрой Таргани и его молодого напарника Луриэля.

Где-то за пеленой небытия Мора заканчивала обратный отсчет, держа наготове огромные ножницы в своих корявых пальцах.

— Восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два…

— Беру, — выкрикнул передумавший в последнюю секунду молодой морской конь, — я, конечно, об этом пожалею, и вся моя еда будет со вкусом человеческого горя, а питье с ароматом и послевкусием тоски и отчаяния…

Но тело девушки, подхваченное придонным течением, уже приближалось, медленно разворачиваясь перед говорящими. Взбрыкнул и исчез, блеснув в ночи, хвост госпожи Курынуазы.

— Люблю этот момент. Только ради него стоит иногда заморочиться и оформить попечительство над сухопутными, — произнес мечтательно Таргани.

Взгляд Лилин стал осмысленным. Поток воды вокруг нее начал ускоряться, закручиваясь в быстрый водоворот. Испуганные глаза мелькали все быстрее, пока вода не слилась в плотную воронку серебристого цвета, за которой ничего нельзя было различить.

Несколько секунд водяной столб, разбрасывая в разные стороны брызги и искры, вращался перед восхищенными служащими морского патруля, а потом распался с тихим хлопком на тысячи пузырьков, тут же подхваченных течением и поднявшихся, чтобы слиться с воздухом над поверхностью моря.

Там, где только что извивалась упругая серебристая лента, осталась ошарашенно озирающаяся по сторонам новорожденная русалка. Она в упор не видела ни морских коней, ни тонкой серебряной связи, приковавшей ее к одному из них, а разглядывала в изумлении свое новое тело — покрытый изумрудной чешуей хвост с переливающимся бирюзовым огнем плавником, руки с крошечными перепонками между пальцами, грудь, закованную в серебристый панцирь, трогала лицо, волосы, потом закрутилась волчком, осваивая новый двигательный аппарат, неловко перевернулась и замерла, лежа на боку, ну ни да ни взять, дохлая селедка. Только огромные глаза продолжали моргать.

— Ну, с обновкой, кхе, — довольно ухмыляясь в усы, крякнул Таргани. — Хорошая русалка получилась. Молодец, что передумал.

Пока Луриэль озадаченно чесал шипастый гребень на затылке, его напарник по-хозяйски разглядывал девицу, плавающую на боку с выпученными глазами.

— Да ты дыши, а то помрешь во второй раз без регистрации, нам штраф выпишут за неквалифицированное обращение с сухопутными, — добродушно наставлял старик, но она его, кажется, не слышала.

Аккуратно взяв Лилин за плечо и придав ей вертикальное положение, Таргани принялся ее рассматривать.