Золотой Гульден

И он пересказал страшную историю. Это случилось в Риге сто лет назад осенней ночью, когда разразилась ужасная буря, которая валила деревья, а река Даугава выходила из берегов, грозя затопить город. В дверь квартиры, где жил звонарь Домской церкви, постучались с улицы. Он спросонья открыл, и увидел троих странного вида мужчин, плотно укутанных в пла- щи и в шляпах, которые рвал с их голов ветер, но они придерживали их руками в грубых перчатках. Один из них на ломанном латышском языке потребовал ключ от церкви, чтобы спуститься в подземелье… Нет, Даниэль не узнавал Клавса! Глаза у рассказчика горели, словно он видел наяву и старика, и незнакомцев, которые поклялись, что злого умысла у них нет и что старик, если хочет, может идти с ними, но только ему завяжут гла- за. Но если он не согласится, то его убьют прямо на пороге родного дома. И он согласился! Долго они шли, согнувшись, по сырым подземельям, спускались глубоко вниз по ступеням и под ногами пищали разбуженные, злобные крысы! Наконец, открылась тяжелая железная дверь и все вошли в помещение. С глаз звонаря сняли повязку, и он обомлел – под низки- ми сводами стояли до потолка огромные сундуки с золотом тамплиеров! Старику дали три старинных золотых дублона и посоветовали держать язык за зубами…

– Когда все поднялись наверх, с его глаз сняли повязку. Старик обер- нулся и – никого не увидел! – взволнованно заключил Клавс. – Эти трое пропали! Потом он сам пытался найти помещение с сундуками, но – тщет- но! Никаких следов! Эх, найти бы нам это золото, а, Даниэль?

Найти бы для начала кота Максимуса, – подумал с тоской Даниэль. Тема рыцарских сокровищ ему не близка. Да и сами рыцари – тоже. С ними не разберешься! Тамплиеры, меченосцы, ливонцы, тевтонцы!.. А вот позавтракать не мешало бы. И вернуть невесту. «Эх, – тяжело вздохнул Клавс, – мне бы машину времени! Смотался бы в прошлое, все раз- ведал и – назад. И все клады – мои! Стал бы сказочно богат и все в Риге только бы и говорили: трубочист Клавс, трубочист Клавс!..»

Внизу на площади у Домского собора детский хор принялся выводить Рождественскую песенку. Видимо, репетировали, готовясь к завтрашне- му празднику.

Шарики на ели, белые дома.

В белой карусели кружится зима.

Карусель закружит, вспыхнут огоньки. Не боятся стужи быстрые коньки.

Не боятся санки снежной кутерьмы Не страшны обманки озорной зимы…

Динь-динь-дон, динь-динь-дон Слышишь этот звон?

Динь-динь-дон, динь-динь-дон, как чудесен он!

Клавс вздохнул и в очередной раз принялся дуть в свою гармошку. На этот раз Даниэль его остановил: слушай, друг, давай откровенно! Я точно знаю, отчего ты вздыхаешь и почему тебе необходимо срочно разбо- гатеть. Признайся: ты хочешь понравиться Марте, которая делает торты и шоколадные конфеты? И ты из-за нее опять не спал и всю ночь глядел на луну? Клавс, захваченный врасплох, махнул рукой:

– Такая гордячка эта Шоколадница, ты не представляешь! Это на вид она простая. Я захожу в ее «Волшебное кафе» и со мной происходит что-то непо- нятное! Я все делаю невпопад. Забываю слова и сижу, молчу, как последний дурак! И она поднимает меня на смех! У тебя, говорит, ветер всю память вы- дул, пока ты скакал по крышам! Все вокруг смеются, а я убегаю, так мне это неприятно. Вот и весь разговор. Ну, я и решил пригласить ее на свидание…

– На крышу?

– Ну да! С крыши весь мир выглядит иначе! Все, что внизу, кажется маленьким и несерьезным! А над тобой – только огромное небо! Но чтобы ей не было страшно, хочу разучить на гармошке песенку.

И он сделал еще одну попытку исполнить мотив «Августина». Даниэль его оборвал: стой, приятель, этак ты отпугнешь и Марту, и всех девушек Риги! Твой Августин ей точно не понравится! Смотри, как надо! Он достал из футляра скрипку и легко заиграл на ней известный мотив:

Ах, мой милый Августин, Августин, Августин,

Ах, мой милый Августин, Все прошло, все!

– Браво, браво, скрипач Даниэль! – раздалось снизу. Кто это там? Дру- зья глянули с крыши вниз. О, да это же Бургомистр их города, очень доброжелательный и оригинальный человек! Он стоял посреди заснеженной улицы, задрав вверх седую непокрытую голову, и махал им рукой. В другой руке держал связку ключей и жестяную масленку, чтобы смазывать старинные городские двери и ворота.

– Я всегда говорил, господин Даниэль, что у вас несомненный талант, но вы его зарываете в землю, хотя в данном случае вы сидите на крыше. О, и трубочист Клавс с вами? Здравствуйте, господин Трубочист! Как обстоят дела с городскими крышами? Все ли трубы в надлежащем порядке? Не дымят? А вы, господин Скрипач, уже закончили писать вашу Рождественскую сонату? Когда мы ее услышим?

– Трубы в порядке, и соната почти готова, – дружно прокричали друзья. – А как ваши дела? Как поживают городские коты? Все старинные замки смазаны? Всем довольны гости города?