Золотой ястреб

- Нет, Кит, - мягко сказала она. - Не терзай себя такими мыслями. Это не потребует от меня новых жертв.

Кит пристально взглянул на нее и нахмурился.

- Бернардо должны перевести со мной, - предупредил он, - или я никуда не поеду.

- Очень хорошо, - ответила Бианка и улыбнулась. - Вы отправитесь туда вместе со своим драгоценным другом, к которому я начинаю даже немного ревновать.

Бернардо повернулся к ней и ухмыльнулся.

- Я боюсь, - захохотал он, - что я не такой хорошенький, как вы.

- Бог вознаградит вас, сеньор Бернардо, - нежно сказала она, - за то, что вы столько раз спасали Киту жизнь.

- А вы, миледи, - подхватил Бернардо, - просто само милосердие.

Бианка снова протянула руку к Киту.

- Сейчас я должна идти, Кит, - прошептала она, - но еще до конца этого месяца у тебя появится шанс спастись. Бог и Святая Богородица не позволят тебе погибнуть. Если ты умрешь, мне ни к чему больше жить!

- Бианка!- прохрипел Кит, не в силах больше вымолвить ни слова.

Бианка улыбнулась ему, и на глазах появились слезы.

- Ты должен бежать, - прошептала она. - А сейчас поцелуй меня, Кит. Я должна идти.

Кит и Бернардо слушали, как ее шаги стихают в коридоре. Бернардо обнял Кита за плечи.

- Ты счастливый человек, Кит, - сказал он, - потому что тебя любит такая женщина.

Добравшись до дома, Бианка поняла, что ей будет не так легко сдержать свое обещание.

- Ты хочешь, чтобы его перевели в Бока-Чина, - протянул ее муж и нахмурился. - А вместе с ним и этого еврея. Почему, Бианка?

- Потому что он умирает! - бушевала она. - Ты обещал пощадить его. Зачем было спасать его от виселицы, если его до смерти замучают в Сан-Лазаро?

- Ему будет удобнее в Бока-Чина, потому что оттуда легче убежать?

- Ему нужно лучшее обращение. Строительство форта уже закончено, и его незачем дольше держать там, умирающего от голода и похожего на животное.

- Хорошо, но причем тут еврей?

- Потому что Кит никогда не оставит его. Вспомните, Луис, что Кит ваш сын.

Дон Луис горько улыбнулся.

- Мой сын - и ваш любовник. Интересная ситуация, не так ли, Бианка?

- Я люблю его, и не отрицаю этого, но он никогда не был моим любовником, так что мои чувства к делу не относятся.

- Ты думаешь, что это так? - усмехнулся дон Луис.

- Если вы подозреваете меня в измене, то только потому, что сами способны на нее, и поэтому всех остальных обвиняете в безнравственности, холодно ответила Бианка.

Дон Луис нахмурился.

- А если он убежит?

- Это будет самым лучшим выходом. Он просто останется в живых, и это не должно вас беспокоить.

Дон Луис сообразил, что это и впрямь очень удачное решение, но только в том случае, если его прекрасная жена не последует вслед за Китом. Его смуглое лицо внезапно расслабилось.

- Очень хорошо, - ответил он. - Я все устрою, но только при одном условии.

Бианка взглянула на него, едва дыша.

- И это условие...?

- Вот оно, - ответил он, улыбаясь. - В тот день, когда Кита переведут в Бока-Чина, вы уедете со мной в Санта-Марта, чтобы проконсультироваться с Мендозой, который хотя и родился презренным евреем, но все же является самым искусным врачом во всем Перу. И если кто-то может излечить ваше бесплодие, так это только он. Я приказал ему приехать сюда, но он прислал свои извинения. А этот либеральный дурак губернатор поддержал его в этой наглости. Но к делу. Что вы скажете на это, моя Бианка?

Бианка долго смотрела на него и наконец кивнула головой.

- Я согласна, - прошептала она, медленно повернулась и пошла прочь.

Дон Луис сел писать приказ о переводе Кита и Бернардо. Он знал, что это распоряжение вызовет тайное возмущение, и даже хуже того - сплетни. Дон Луис совершенно не обращал внимания на возмущение, но вот сплетни - совсем другое дело. Он предвидел не один вопрос о причинах такого поступка. Что касается Годоя, королевского обвинителя, его он не особенно опасался, зная способ удержать его язык, но он не мог унять всех кумушек в городе, для которых было достаточно малейшего намека, чтобы из маленькой истории раздуть грандиозный скандал. Луис дель Торо не имел ничего против, когда его называли негодяем, безжалостным тираном, угнетателем невинных, но рогоносец - никогда!

Он хмурился, когда писал это письмо. Обычно он пользовался услугами секретаря, но это было слишком личным делом, чтобы его можно было доверить другому. Он закончил рукопись, посыпал ее песком, растопил воск и запечатал печатью. Но это дело все еще беспокоило его.

Потом он вышел на улицу, чтобы доставить приказ, и тут же наткнулся на дородную фигуру дона Фелипе Галвеса. Дон Фелипе был большим любителем выпить и поболтать. В молодости в этот список входили и женщины, но со временем полнота и возраст не позволили ему с прежним пылом предаваться этим сладостным утехам.