Золотой иероглиф

Когда дочери пирата исполнилось пятнадцать лет, ее взял в жены овдовевший самурай Дзётиин Тамоцу. Его заинтересовала таинственная татуировка на теле молодой жены, и самурай, обладая острым умом, понял, что она означает. Заподозрив, что его тесть — сам Танаэмон, Дзётиин решил проверить свою догадку и с ужасом понял, как опозорил честное имя своих предков. Явившись к даймё Юкинага Хэйхатиро — своему повелителю, самурай заявил, что разыщет золото и, главным образом, жемчужину, дабы вернуть сёгунату то, что принадлежит ему по праву. Только так благородный воин мог поступить, чтобы спасти карму и сохранить лицо, пусть даже в эти дни сёгун Тойотоми остался лишь в памяти людей. Танаэмон, узнав о грозящей его сокровищу опасности, неожиданно исчез. Но Тамоцу теперь знал и об острове Увасима, и о месте нахождения клада. Он немедленно бросился в погоню за разбойником и настиг его уже на самом острове. Там произошло ожесточенное сражение, в результате которого пират убил своего зятя. Но боги, не вынеся подобной несправедливости, устроили землетрясение, и остров Увасима затонул, поглотив и Танаэмона, и остатки его команды.

И теперь находящийся в пучине вод клад сторожит по указанию богов бессмертный «тако», чтобы «Капля Солнца», коль скоро она вызывает лишь смерть и страдания, вечно покоилась на дне моря». Конец цитаты. Каково?

— Впечатляет. А кто такой «тако»?

— Так раньше называли гигантских осьминогов. Спрутов.

— Приятные зверюшки, — пробормотал я, опять вспомнив хайку. — Но дело, наверное, не в них.

— Конечно. Если летопись не врет, а я, в отличие от Юдзумори, верю этой легенде, то делать нам нечего. Остров утонул. Я, признаться, подумал, что «Тодзимэ» — это его название, но теперь — сам видишь, не то.

— Делать, говоришь, нечего?

— Похоже… Смотри, что получается. Допустим, что все эти легенды и мифы знаем не только мы, но и конкуренты. Так?

— Так.

— Текст документа из омамори известен тоже всем?

— Бандитам — да. Но насчет хатамото — не могу утверждать.

— Пусть так. Это смахивает на правду. Якудза вполне могут знать больше конкурентов. Мы, видимо, тоже. Но ты в курсе, что объединяет нас с бандитами?

— Нет.

— То, что мы не знаем, что такое «Тодзимэ».

— А хатамото, выходит, это знают?

— Выходит, знают.

— Уж не хочешь ли ты сказать, что нам надо объединить усилия с господином Юкинагой?

— Ни в коем случае. Хотя бы потому, что тогда нам придется объединяться и с бандитами.

— А это еще почему?

— Потому что, — Сэйго поднял указательный палец вверх, — у них тоже есть какой-то монопольный секрет, не известный ни нам, ни хатамото.

— То есть?

— Место, где затонул остров. Может быть, они там уже развернули водолазные работы.

— Даже так?

— Но я могу и ошибаться…

— «Тодзимэ» как бы вернулось, Сергей. И я почти уверен, что это нечто такое, с чем должен ассоциироваться остров… А вдруг этот остров тоже вернулся? Всплыл?

— Перефразируя кого-то из физиков, можно сказать, что эта идея достаточно безумна, а потому вполне может оказаться истиной. Что же теперь делать?

— Надо вернуться к нашему документу. Это, скорее всего, расшифровка знаков с тела дочери Танаэмона. Вдруг мы что-то пропустили?.. Подумаем снова. Потом ты продолжай искать «Тодзимэ».

— Замечательно. А ты будешь продолжать наслаждаться ночной жизнью?

— Нет. Я буду искать остров и, кажется, я знаю, кто мне в этом поможет.

Глава X

— «Нарисовал на тодзимэ линию от вершины левой возвышенности до центра живота и от ее середины отсчитал половину длины лезвия кусунгобу на заходящее солнце».

Сэйго в очередной раз прочел вслух текст по-японски и по-русски, а потом отшвырнул листок.

— Я ничего не понимаю. Пусть «Тодзимэ» — это действительно второе название того острова, что мог всплыть в начале тридцатых. Ладно, я согласен, что пират изрисовал тело своей дочки всякими точками и линиями. Пусть самурай Тамоцу и сумел их расшифровать. Но что значит «половина длины лезвия кусунгобу на заходящее солнце»?

— Это значит «на запад».

— Согласен. Длина клинка ритуального кинжала — двадцать пять сантиметров. Половина — двенадцать и пять десятых. Что за расстояние? Каков масштаб?

— Была, вероятно, карта, составленная самим Дзётиином, с указанием сторон света. Вот если бы она сохранилась вместе с текстом!

Мы сидели на крошечной терраске у Сэйго дома, куда он меня наконец пригласил, курили как два паровоза и вот уже битый час напрягали извилины над проклятым письмом. Да, пра-пра-пра… много раз прадедушка Дзётиин, и задал же ты задачку наследнику… Который, конечно, на золото и жемчужину-монстра вряд ли имеет какие-то права… Но!