Золотой ключик для Насти

      Промучившись пару часов, решила высказать свои опасения Хабычу. Нестерпимый гул внизу, который доставал меня даже здесь, на втором этаже за плотно запертой дверью, наконец, стих. Я на цыпочках прокралась к двери, благо комната настолько маленькая, что даже в темноте не заблудишься. Замерла в надежде расслышать шаги Хабыча и возницы.

      Вскоре, они действительно прогрохотали по лестнице, потоптались где-то рядом и затихли. На меня снова накинулся ужас — что если в новых обстоятельствах Хабыч откажется выполнить обещание? Он ведь не из добрых побуждений отправился в это путешествие, его интересует награда… Чёрт, что же делать? Как поступить?

      Внезапно, тишину нарушил голос:

      — Как теперь быть?

      Я аж подпрыгнула. Завертелась на месте, в попытке найти источник звука. Правда без толку — слишком темно, чтобы разглядеть хоть что-то.

      — Как-как… — ответил другой, в котором распознала Хабыча. — Ехать своей дорогой.

      — Глупо! — в ярости вскрикнул второй, тут же понизил тон: — Из-за этого нападения до колдуньи и дела никому не будет.

      Я, наконец, нашла. Вернее, нащупала. Стена между комнатами была хлипкой. Её составили из довольно тонких досок. У самой двери, между досками зияла приличная щель, усиливала и без того хорошую слышимость. Я прислонилась ухом к щели и затаила дыханье.

      После долгой, напряженной паузы, Хабыч ответил:

      — Возможно, ты прав. Но попробовать стоит. В конце концов, архиепископ не просто так дал новое распоряжение. Если он готов заплатить мешок золота за живую колдунью, или колдуна, значит дело крайне важное. Нужно ехать дальше.

      — Да какое золото? Какое золото?! Армия Горанга идёт к столице. Ни сегодня, так завтра, нас догонят. Когда мы, на этой паршивой телеге, доберёмся до города, от него только руины останутся. А архиепископа порежут в первых рядах!

      — Не порежут, — мрачно ответил Хабыч. — Этот вертлявый гад ужом из любой … выберется. И даже если он откажется от нашей добычи, сможем продать её столичной колдунье.

      — Кому?

      — Колдунье. Той самой, которая в столице.

      — На кой ей эта девчонка?

      — Да ни на кой. Но денег за неё не пожалеет, зуб даю. Мы с ней как-то говорили…

      — Говорили? — искренне изумился возница.

      — Ну да. Она сама предложила, мол, ежели поймаешь кого, не сжигай, а ко мне веди. За каким лядом это понадобилось, так и не сказала.

      — Мож спасать «своих» вознамерилась? — предположил возница. — От архиепископа-то!

      Ответом ему стал приглушенный смех Хабыча.

      — Ага. Скорее голодный волк хромую овцу пожалеет. У колдуньи счёты какие-то. Добра она им точно не желает. Хотя, кто её знает.

      Повисла недобрая тишина. Я почувствовала, как кружится голова, как подгибаются ноги, а лоб покрывается липкой испариной.

      — Вот… времена настали, — вздохнул «старьевщик». Его голос утратил злые нотки, казалось, теперь мужик просто расстроен. — Раньше куда проще было. Поймал ведьму, градоначальнику предъявил, кошель получил и смотришь… как стража костерок складывает. А теперь?

      — Зато платят больше, — тут же отозвался Хабыч.

      — Но раньше-то, раньше… Колдуна или колдунью к столбику привяжут, костерок запалят, а те кричат-надрываются… И ещё запах такой, м… На весь город жареным мясцом пахнет, красота. Аж слюнки текут.

      Я спешно закрыла рот ладонью и попыталась дышать глубже.

      Хабыч проигнорировал мечтательные слова возницы, сказал холодно:

      — В общем так. На рассвете выезжаем, гоним, что есть сил. По приезде, пытаемся всучить её архиепископу. Если старикан не раскошелится — отдадим столичной колдунье. Ну а ежели не поспеем в столицу раньше горанцев — «тюк» по башке, и в лесочке прикопаем.

      — Хабыч… — голос возницы заметно повеселел. — Тюкнуть-то мы тюкнем. Вот только давай сперва… — Он перешел на шепот. — Говорят, колдуньи эти такое умеют, что нашим бабам и не снилось. Так что, ежели не сложится с выкупом, ты это… не препятствуй, короче.

      — Ладно, — хохотнул старик. — Спи давай. Бесстыдник.

      — А это… сторожить не будем?

      — Да куда она денется? Все двери заперты, а ставни в её комнате забиты. Причём снаружи. Спи.

Глава 12

      Рогор рассчитывал покинуть Вешенку с рассветом, но карты спутала своенравная природа, не пожелавшая одарить деревню удобной бухтой.

      Разом в бухту могли войти только два корабля. Приходилось ждать пока пузатые тяжеловозы оставят груз, развернутся и освободят проход для следующей пары кораблей. Если бы не помощь магов, правивших парусами, высадка горанцев заняла бы добрый месяц, а то и больше.

      Следом, мореплавателей ждал ещё один сюрприз — крутой подъём на высокий берег. Зато дальше земля была ровной, как стол, а вокруг самой деревни простирался широкий луг, способный вместить треть горанской армии.

      В ожидании товарищей, воины жгли костры, перекусывали, жадно обсуждали возвращение главнокомандующего и предстоящий поход. Привезённых из Горанга лошадей располагали тут же, поили и кормили зерном из вешенских запасников. Правда, для этого пришлось выгнать из амбара местное население, половина которого тут же удрала в лес. Другая половина с распахнутыми ртами смотрела на кишащее кораблями море.