Золотой конь Митридата

— Вы правы, это мой муж. — Она попыталась встать, но ее качнуло, и Лариса чуть не упала на свежевымытые плиты пола.

Сергей вовремя подхватил ее:

— Пойдемте отсюда. Я отвезу вас на дачу.

— Нет! — вскрикнула она. — Только не туда, умоляю вас.

— Как скажете, — согласился Никитин. — Куда же?

— На квартиру. — Она назвала адрес и, испуганно моргая, спросила: — Когда я смогу забрать его?

— Наверное, через день, — отозвался майор, пожав борцовскими плечами, — будет проведена экспертиза. Хотя у меня нет никаких сомнений, что ваш муж — утопленник, положено заключение судмедэксперта.

Лариса закивала:

— Да, да, я понимаю.

Машина помчалась к центру города. Женщина уже не выглядела надменной, она напоминала воробья, запутавшегося в силках и почти смирившегося с судьбой.

— Скажите, какие вещи нашли при моем муже? — поинтересовалась Лариса, сдерживая дрожь в голосе, и, решившись, выпалила: — И еще. Он был один на яхте?

Майор посмотрел на нее с интересом:

— Один? Да, один. А почему вы спрашиваете?

Ей показалось, что он что-то скрывает, и многолетние подозрения снова заполнили ее измученную душу.

— Прошу вас, ничего не утаивайте от меня.

— Почему вы решили, что я что-то утаиваю? — удивился Никитин. — У меня и в мыслях такого не было.

Она отвернулась к окну и промолчала.

— Почему же вы так решили? — уточнил он.

— Я уже говорила, что мой муж никогда не вышел бы на яхте в шторм, — пояснила женщина. — Это было одним из его табу. Наверное, он нарушил бы его в случае, если бы его кто-нибудь об этом попросил. Кто-то очень близкий и дорогой.

— Возможно, — не стал спорить Никитин. — Но в данном случае мне ничего не известно о его спутнике.

Автомобиль подъехал к трехэтажному старому дому сталинской постройки и остановился у среднего подъезда.

— Здесь? — спросил майор.

— Да, спасибо вам. — Она сама открыла дверцу, не дожидаясь, пока офицер поможет ей. — Вы сообщите мне новости?

— Конечно. — Он наклонил голову. — До встречи. Если я вам понадоблюсь раньше, вот, звоните. — Сергей протянул ей визитку.

Лариса послушно, будто на автомате, взяла ее двумя ледяными пальцами и отозвалась, как эхо:

— До встречи.

Открыв дверь подъезда и вдохнув едкий запах моющих средств (уборщица уже заканчивала мыть лестницу), она, подумав о том, что муж обязательно закашлял бы — аллергик, он не переносил такие ароматы, — словно робот, стала подниматься на второй этаж. Навстречу ей уже спускались соседи, спешащие на работу, но Красовская никого не видела и не отвечала на их приветствия. Для нее все померкло со смертью мужа. Она не заметила, как оказалась у своей двери, как открыла ее и вошла в квартиру, залитую тишиной, зловещей, не предвещающей ничего хорошего. Очнувшись от забытья, женщина подумала, что такая тишина с сегодняшнего утра навсегда поселится в ее доме, будет преследовать до конца ее дней, но ошиблась. Звонок городского телефона словно разорвал квартиру на мелкие кусочки.

Лариса неторопливо подошла к аппарату и подняла трубку:

— Слушаю.

В ответ не раздалось ни звука, на том конце молчали. Не было слышно даже дыхания.

— Кто это? Говорите.

Ее требование осталось без ответа. Она с раздражением бросила трубку.

— Что за дурацкие шутки. У кого хватает совести…

Телефон снова зазвонил так же настойчиво, как и в первый раз, и женщина истошно крикнула, нажав на кнопку вызова:

— Или говорите, или прекращайте меня беспокоить!

— Лариса? — услышала она негромкий голос золовки, сестры Стаса Милены. — Что с тобой?

— Это ты звонила минуту назад? — задыхаясь, спросила женщина.

— Минуту назад я набирала номер, — пояснила Милена. Лариса скрипнула зубами:

— Значит, какой-то идиот.

— Да, нынче их много развелось, — согласилась золовка. — Ты извини, что я так рано. Мне срочно понадобился мой братец. Надеюсь, он уже вернулся с пробежки?

Ей было известно о привычках Стаса. В половине шестого братец уже совершал утреннюю пробежку — тоже своего рода ритуал, которому он никогда не изменял, бежал в любую погоду, а в шесть со стаканом чая — очень крепким, заваренным до черноты — изучал научные статьи.

Лариса хотела ответить, но ком в горле помешал это сделать, вызвал нервный кашель, и Милена поинтересовалась:

— Он рядом с тобой?

— Его нет, Милена. — Лариса собралась с силами и крикнула в трубку: — Его больше нет!

— Как? — Его сестра прерывисто задышала. — Ты что такое говоришь?

— Стаса больше нет, — повторила Лариса уже более спокойно, хотя каждое слово давалось ей с трудом. — Он утонул, катаясь на яхте.

— Утонул? Что за чушь? — Милена не верила, не хотела верить. — Как он мог утонуть?

Для нее это тоже было дико и непонятно. Брат с детства плавал как рыба.

— На море был шторм, — пояснила женщина, до крови закусив губу. — Яхта перевернулась…

— Перевернулась? Но это невозможно. — Золовке по-прежнему казалось, что Лариса грубо шутит. — Ты сама прекрасно знаешь, что он никогда бы не вышел в шторм. Месяц назад я просила его прокатить нас с Вадимом, но Стас отказался: объявили штормовое. Лариса, если вы со Стасом договорились разыграть меня, то это глупая шутка.