Золотой Лис. 1-2 часть

Дождь затих к утру. Где-то на полуночи слегка вызвездилось небо, а на восходе уже воспарила серая светящаяся в полнеба полоса приближавшегося рассвета. И как же странно смотрелись на ней здания и башни большого города! Воистину странная и незабываемая ночь… позади резко распахнулась дверь. Но устало усмехнувшийся Ридд был к тому готов. Право, стоило позабавиться, как он проворно шагнул в сторону, словно забыв на прежнем месте отставленную вбок ногу.

Зрелище здоровенной телохранительницы, с проклятьями перецепившейся через коварную подножку и полетевшей кубарем на гравий дорожки, прямо под копыта подбежавшего чёрного жеребца, не оставило бы равнодушным никого. Правда, парень слишком уж эмоционально не отреагировал. Всего лишь забрался в мокрое и холодное седло, а потом бросил вниз, сердито отплёвывавшейся и протирающей со света глаза незадачливой воительнице, несколько слов.

— Ты сначала делаешь, а потом думаешь, и в этом твоя слабость. Станешь сильной — приходи ко мне, — он тронул бока коня уставшими и словно в огне уже горящими пятками…

Кружка пива, дымящаяся в зубах трубка и хорошее настроение — что ещё надо мужчине, чтобы достойно встретить утро?

Пива, правда, в наличии не имелось, уж слишком далеко нынче оказалось до ближайшего трактира или пивоварни. Табака Ридд тоже не курил, а у чёрного жеребца одна только мысль о вдыхании вонючего дыма вызвала сердитое фырканье и даже недовольное прядание ушами. Зато вот с хорошим настроением вышел совсем уж полный конфуз — полное наличие отсутствия такового как в принципе…

— Ну чего тебе, Черныш? — Ридд приоткрыл глаза.

Ночёвка в стогу сена удовольствие весьма сомнительное. Но всё ж, получше, нежели в чистом поле или в лесу под деревом? Или на постоялом дворе, где каждый второй так и норовит то ли кошель твой облегчить, то ли и вовсе тебе меж лопаток что-нибудь острое сообразить.

Над хозяином склонилась из самого, казалось, неба чёрная лошадиная морда, нетерпеливо дохнула травяным духом и теплом. Жеребец дёрнул ухом и этак с намёком покосился в сторону, а потом снова сунулся к хозяину.

— У-у, морда твоя бессовестная, — страдальчески простонал Ридд, отпихивая нахала, и словно диковинный барсук полез наружу из своей соломенной норы.

Утро обнаружилось хоть весьма и весьма поздним, зато ясным и солнечным — от вчерашней грозы не осталось и следа. Правда, по соседней делянке с вызревшей люцерной словно пьяный косарь прошёлся, то Черныш оставил свой след вдумчивой трапезы. Сбоку виднелась страдальческая, круглолицая с бородкой физиономия крестьянина, чьему участку досталась такая потрава. Ридд уронил в ладонь того пару серебрушек, а в ухо предупреждение, что тот никого тут не видал.

— Дык, ваша милость — никого тут и в самом деле не бывало!

Продаст при первой же возможности, — предположила уже умудрённая опытом дриада.

Парень был примерно того же мнения. Но поглазев вроде ненароком на сокрушённо почёсывавшего затылок над своим полем пейзана, со вздохом полез в седло. Ну вот так и не приучил он себя убивать просто так, на всякий случай. Да и ситуация вроде не та, чтобы жёстко следы заметать?

— Авось и обойдётся, — проворчал он и легонько тронул пятками уже откровенно куда-то порывавшегося чёрного жеребца.

В иную пору Черныша вовсе не нужно было понукать лететь стрелой. Дерзко и великолепно он рванул с места, насторожив уши вперёд, в одну лишь ему известную сторону — и Ридд очень надеялся, что там сыщется что-нибудь похожее на постоялый двор или хотя бы захудалую придорожную корчму. Одним словом, после хорошо сделанной работы ему поутру хотелось не просто покушать. И вовсе даже не поесть. А, извините на слове — именно что пожрать… а потом ещё немного поспать.

Но жеребец летел по изрытой просёлочной дороге, ещё толком не просохшей с ночи, и столь же быстро улетали назад рощи и виноградники, лоскутные пейзанские поля с усердно ковыряющимися там фигурами. А иной раз навстречу попадался то одинокий, как и он сам, путник, то щеголеватая карета или же благоухающая навозом телега, а то и мальчишка-подпасок с тощей чередой нахально мекающих коз.

Уже в виду замаячившего впереди моста и деревушки на той стороне неистовый скакун стал забирать вправо и вскоре совсем оставил дорогу в стороне.

— Ну и куда мы так несёмся, словно то ли на пожар, то ли от коронных сыскарей? — поинтересовался Ридд сквозь зубы — пришлось чуть спружинить в стременах, когда резвый Черныш беззаботно перемахнул на полном скаку довольно широкую промоину.

Понятное дело, чёрный злодей не ответил, а казалось даже, наддал ещё. Справа освещённой солнцем медной колоннадой мелькали сосны, а по левую руку сизой лентой бесшумно струилась река. И лишь обогнув пологий прибрежный бугор, Ридд наконец сообразил, куда же так целеустремлённо нёсся его жеребец — сюда, чуть ниже по течению от деревни, коноводы пригнали изрядного размера табун.

— Эге, малыш, да ты себе никак подругу присмотрел? — весело хохотнул Ридд и спрыгнул с приплясывавшего коня наземь.