Из рощи на опушку выскользнула дриада. Она так красноречиво передёрнулась и почесалась спиной о ствол дерева, что Ридд смущённо извинился за своё мелкое чародейство, которое заставило так покрыться мурашами почтенную хранительницу священной рощи.
Впрочем, на крупное или хотя бы средненького уровня его знаний магии попросту не хватило бы.
— Как ты там недавно говорил… дурак, ой как есть дурак!
Девица всплеснула руками и кулачком красноречиво постучала насупленного Рида по лбу. Опять в телесной форме, прямо аж глаза разбегались, а мысли путались при виде такой близкой красоты.
— Поцелуй в щёку, который тебе подарила перворождённая, это вовсе не заклятье — но именно оно сбивает твоё восприятие, смертный! — гневно заявила подбоченившаяся дриада, однако Ридд-то видел — глаза её смеялись.
Вот те раз! Это что ж теперь — не умываться вовсе? Да уж, скажи кому, так народ валом будет валить в заведение дядюшки Флетчера, чтобы полюбопытствовать на такое диво. Шутка ли — эльфийка добровольно подарила смертному признание своей симпатии!
Теперь он и сам улавливал медленно, почти неощутимо текущее с левой щеки дыхание весны. Когда душа и тело просыпаются от зимней спячки и так и хочется с чистой душой и от всего сердца весело сделать какую-нибудь несусветную глупость…
— Ничего подобного я не говорил, — нашёлся Ридд, когда дриада странно притихла в поймавших её мягких объятиях.
— Не искушай, — зловредно фыркнула та, опомнившись, и её прохладное, пахнущее свежестью и разнотравьем гибкое тело выскользнуло из не замедливших разжаться рук.
Миг-другой яростных, полных блеска молний взглядов, и они оба не выдержали, рассмеялись.
— Жаль, что ты не такой же, как я, — просто заявила снова безбоязненно прильнувшая дриада. — И вот тебе для симметрии чмок в другую щёку… какой ты восхитительно тёплый, совсем не как родные мне деревья. А теперь ступай, hanu, и возвращайся когда-нибудь.
И он пошёл. По еле заметной тропинке, вьющейся меж любопытно уставившихся на путника цветов и деловито суетящихся над ними пчёл. Затем по дорожке меж бесконечных, как и думы Ридда, виноградников — а там и по старому тракту аж до самых полуденных ворот.
Солдат у ворот щеголеватого, больше похожего на дворец баронского замка пусть и не походил видом оружия и доспехов на своих коллег из глубинки, его амуниция хоть и не так блестела, зато оказывалась куда как добротнее. Не тоненькая жесть, а полноценная броня. И кольчуга пусть не сверкает, как рыбья чешуя на солнце — зато каждое колечко свито из калёной по старому гномьему рецепту проволоки. И сам их милость барон не считал зазорным проверять, как же его солдаты защищены от вражьего оружия.
Да и само оружье, коего имелось короткое штурмовое копьё и висящий на боку прямой меч, не отличалось малым весом, свидетельствующим не столько о вкусе оружейника, сколь о скупости сюзерена. Нет, полноценная честная сталь, добротно выделанная и на совесть отточенная.
Впрочем, и сам стражник вполне подходил под поговорку "солдат должен быть накормлен, экипирован и обучен". Крепкий и уверенный, он невозмутимо осмотрел непонятного проходимца с тростью, который вышел из тесноты городских улиц и в это жаркое утро невозмутимо поднимался на старый расплывшийся холм — именно на вершине того и возвышался над городом и окрестностями построенный ещё прадедами замок барона Шарто.
— Мастер Ридд, — негромким и не очень-то убедительным голосом представился прибывший. — Его милость назначали мне встречу…
Насчёт голоса солдат ещё стерпел бы — его сержант тоже не очень-то громыхал словесными залпами после одного случая, когда едва не оглушил не вовремя подошедшую старую баронессу своим громоподобным рыком. Но вот таковое отношение… притащился тут прогулочным шагом, а теперь и прётся в ворота, словно просто шёл мимо, да и вдруг решил заглянуть. Впрочем, парень крепкий, жилистый — да и двигался как недавно виданный на ярмарке дикий кот.
Из-за отворота портупеи рука солдата вытащила клочок пергамента, а хозяин принялся с некоторым трудом разбирать нацарапанный там список. Хоть поначалу и блажью почитался заведенный ещё старым бароном порядок, чтобы все слуги и солдаты умели разбирать эти не иначе как демонами придуманные в мученье добрым людям буквицы, имя Ридда солдат среди прочих нашёл.
— Точно, есть такой. Ступай во двор к колодцу, там спросишь, где их милость, — уже чуть более благодушно прогудел едва ли не вдвое широкоплечий солдат и стукнул тупым концом копья о настил.
Лёгкий перестук, пробежавший по сторонам, подтвердил — остальные часовые засвидетельствовали появление в пределах замка чужака-одиночки. И в случае чего… но Ридд не собирался ничего такого умышлять. Всё тем же неспешным шагом он прошествовал через вымощенный каменными плитами небольшой двор к колодцу, откуда набиравший воду рябой малый направил гостя в оранжереи.