Золотой Лис

— Трендец, — прокомментировал Квали. — Только топором. Или пилой. Спой! Спой! — заорал он шепотом на Рогана, размахивая руками. — Само получится! Вот, блин, получилось! Спел, блин!

— Мда… — сконфужено поскрёб щёку Роган. Лиса вдруг заёрзала, зашарила, не открывая глаз, вокруг себя рукой, нащупала край Рогановского балахона и потянула его на себя, пытаясь закутаться в него, словно в одеяло. — Эй, эй! — ухватился Роган за своё одеяние.

— А? — открыла глаза Лиса, попыталась повернуть голову и взвыла: косынка свалилась и, видимо, утонула, волосы переплелись с выросшими ветками и держали вмёртвую. — Мама! — осторожно сказала она, скашивая глаза в безнадёжной попытке заглянуть себе за спину. — Мужики, вы здесь хоть?

— Здесь, здесь! — заторопился Роган. — Ты лежи-лежи, Квали перестарался малость, сейчас за топором сбегает, и вытащим тебя!

— Так верёвки-то развяжите сначала! — Роган досадливо хлопнул себя по лбу. Точно! Она же привязана! Верёвки пришлось разрезать: мокрые узлы затянулись и не развязывались, но у эльфа за голенищем нашелся нож, и участь пут была решена на раз. Проблему с волосами тоже решили при помощи ножа. Квали обрезал ветки у самой доски под аккомпанемент воплей: «Ай! Ай! Ухо! Ухо же! Рука моя, рука, пальцы, пальцы! Да не вы Пальцы, а мои пальцы!», и, хоть голова Лисы теперь и напоминала клумбу, но, по крайней мере, обрела свободу. Только вот толку от этого не оказалось никакого. Когда Лиса уперлась руками в доску, пытаясь подняться, обнаружилось, что покинуть свежевыращенную колыбель она может только нагишом. Тонкие корни и веточки проросли сквозь рейтузы и свитер, потом стали толще и разветвились, и теперь отдавать свои приобретения не собирались. Квали, хихикая, отправился за одеждой к дому, Роган уселся рядом с Лисой.

— Кто-то мне недавно что-то говорил про Руку дэ Стэн… — ехидно заметила Лиса, улегшись обратно на лиственное ложе.

— Ну так… Ну и Рука. Ну и дэ Стэн. Ну и вот, и как всегда, — забурчал Роган и не выдержал, заржал, махнув рукой. — Но ведь подействовало же! Голова не болит?

— Оправдывайся-оправдывайся! Как на меня наезжать — так в полный рост, да? А что сам такой же — так это вроде и ничего, да? — вредничала Лиса. — А, кстати, откуда ты взялся-то? И почему ты… — она неловко замолчала.

— Страшный? — спокойно спросил Роган и кивнул. — Я знаю, состарился. Я был уверен, что всех вас убил, вот и… Плохо мне было. Я в Госпитале живу, если совсем худо становится — так хоть сразу откачивают. Ну и работаю там же, целителем. Там меня ребята и нашли. Сегодня утром.

— Интересно, а чего это их в Госпиталь понесло? — Роган открыл рот. — Не ври! — предупредила Лиса. Роган закрыл рот. Он уже и забыл, как это с Лисой общаться: ещё и не сказал ничего, а она уже знает, что ты соврать собираешься. — Да не напрягайся, я уже поняла: папа Риан протрепался про мои ожоги. Да?

— Ну… да, — вздохнул Роган. — А что за ожоги-то? Это… тогда?

— А когда ещё? — пожала плечами Лиса. — И ожоги, и поседела. А ящик мне нормальных нарастил, рыжих. Так и хожу, серединка на половинку, а краситься лень, всё равно никто не видит, в платке же всё время. А матушка Квалина вчера, похоже, решила, что это я так специально! — фыркнула она.

— Да где ты там поседела? И не видно ничего! Вот я — да, во! Весь! А у тебя — чего там, три волосины седых, ой, я поседела!

— Ты издеваешься, три волосины? А вот это что, по-твоему? — возмутилась Лиса, вытаскивая из-под головы прядь волос. И вытаскивая… и вытаскивая… Прядь оказалась неимоверно длинной, волнистой, и сочно-рыжей. — Ох и ни фига себе… — вытращилась Лиса, теребя перед глазами собственные волосы. Потом, что-то сообразив, схватила себя за плечо, но сквозь толстый свитер ничего прощупать не смогла. Роган наблюдал за этой лихорадочной деятельностью с недоумением. — Роган! — перевела на него совершенно сумасшедший взгляд Лиса. — Роган, режь!

— Чего? — попытался, не вставая, отскочить Роган.

— Свитер режь! — страшным голосом скомандовала Лиса. Роган заморгал. — Да разрежь ты этот свитер гоблином грёбаный! — заорала Лиса. — На спине разрежь! Роган! Вылезу — убью! Кончай тупить, ну? Режь немедленно!

— Да режу, режу! — Роган обошёл куст, чтобы добраться до Лисьей спины, и стал пилить ножом толстую пряжу.

— Ну? Ну? — чуть ли не подпрыгивала Лиса.

— Что «ну»? Рубашка, зелёная.

— Роган, ты что, дурак? — неожиданно спокойно, но очень напряженно спросила Лиса. — У меня седина исчезла, я хочу знать, что со шрамами на спине, ты это в состоянии понять?

— А-а! Так ты бы так и говорила! — дошло до Рогана. — А то «режь!» Резать, знаешь, много чего можно… — бормотал он, стараясь не задеть ножом кожу. — Ну вот, спина.

— А шрамы?

— Да где?

— Да на спине! Ослеп, что ли? — орали они друг на друга.

— Да нет тут ни фига! — окончательно вышел из себя Роган. — Шрамы-кашрамы! Нету у тебя никаких шрамов!

— Нету? — дрогнувшим голосом переспросила Лиса и всхлипнула.

— Тебя это так расстраивает? — растерялся маг. — Ну, хочешь — сделаем! Делов-то! Да хоть сейчас! Но зачем?