Золотой момидзи

Тем более что атаман уже успел заручиться поддержкой некоторых японцев, которые выступают якобы свидетелями того, что именно он передавал им золото. И они открывали по его поручениям счета в местных банках…

— А кто эти свидетели? — уточнил поручик.

— Всех я не знаю. Но рядом с атаманом постоянно вертится японский майор Синкэй Куроки. Он, по всей видимости, будет играть роль основного свидетеля. Другой — некий бизнесмен Сирокава, владелец фирмы «Торокоси»…

— Куроки мне хорошо известен. Это сотрудник разведывательного подразделения Генерального штаба Японии. Он был прикомандирован к атаману ещё в Чите. Так что они давно знакомы и поддерживают, как полагал начальник агентурно-оперативного отдела полковник Блонкис, доверительные отношения.

Что касается Сирокавы — он установленный агент майора, — пояснил Алтунин.

— Во всяком случае, я уже отказался от дальнейших встреч с атаманом, — подчеркнул военный атташе, — и подготовил официальное письмо, которое перешлю ему почтой как уведомление. Можете ознакомиться с его текстом, а также с посланием, которое я накануне получил от Семёнова, — предложил генерал и передал поручику письмо и листок с проектом своего ответа атаману.

Текст письма войскового атамана генералу Подтягину был достаточно краток и лаконичен:

«Милостивый государь Михаил Павлович!

Сим ставлю Вас в известность, что золото, которое принадлежит мне и находится на Вашем счете в Иокогамском валютном банке, отныне передано мною, в соответствии с доверенностью, японскому подданному Синкэй Куроки.

Всегда Ваш, Командующий войсками Восточной окраины генерал-лейтенант Г. Семёнов».

Проект же ответного письма атаману от военного атташе завершался нехарактерной для пожилого и всегда уравновешенного Михаила Павловича эмоциональной фразой:

«…Пока, до окончательного решения суда, все казённые деньги будут находиться под арестом. Я не допущу, чтобы на государственное достояние России наложили свои грязные лапы Куроки и иные Ваши подельники-японцы…»

От себя генерал-майор добавил, что в случае вынужденного оставления своей должности он планирует перечислить финансовые активы военной миссии из Японии в Югославию или в Париж на имя Великого князя Николая Николаевича. Или генерала барона Врангеля как старшего воинского начальника.

Высказал предположение, что таким образом они могут попасть в распоряжение Особого совещания Русского общества Красного Креста. Дополнительно сообщил, что уже посоветовался по этому вопросу с финансовым агентом посольства Карлом Карловичем Миллером как главным распорядителем русских заграничных активов в Токио.

Последний, как разъяснил генерал, надеется на открытие во Франции так называемого Русского национального банка или фонда. Но определённости с их учреждением ни у кого пока нет.

Одновременно атташе просил Алтунина учесть, что он как военный финансовый агент был вынужден для сохранения активов в Иокогамском валютном банке дать письменное обязательство Токийскому полицейскому управлению не «выбирать деньги со счетов» до решения компетентного суда. Это его заставила сделать угроза предстоящего судебного иска Семёнова.

Военный атташе также спросил поручика, в чей адрес он намерен переправить собранные «следственные показания». Тем более что, по его данным, сама Кредитная канцелярия во Владивостоке уже прекратила существование.

Как бы размышляя вслух, поручик ответил:

— Честно, не представляю, Михаил Павлович! Наверное, сейчас главное их сохранить, но я обязательно подумаю над вашими словами. За информацию в отношении атамана Семёнова — благодарю!

— Господин поручик! — вновь обратился к нему генерал, — Когда вы станете размышлять над тем, кому вручить материалы своего расследования, было бы неплохо задуматься, кто ныне, в итоге, хозяин царских ценностей и финансовых активов.

И далее, несколько взволнованно, Подтягин разъяснил свою позицию:

— Империи приходят и уходят. Вот сейчас рухнула Австро-Венгерская, на грани краха многовековая Османская Порта. Да и другие монархии переживают не лучшие дни.

Это, по всей вероятности, логичный путь любых гигантских надгосударственных образований — пережить расцвет и упадок. Однако народы империй остаются. И они единственные законные наследники всего, что создано и накоплено веками на территориях их проживания…

Внешне немного успокоившись, Подтягин резюмировал:

— Поэтому советую передать материалы следствия тем властям, которые, на момент принятия вами решения, будут представлять интересы большинства народа, — ещё раз подчеркнул военный атташе. — А не его, даже уважаемую нами, часть…

Алтунин искренне пожалел, что не открылся старому русскому генералу сразу же по приезде в Токио.

Токио. Полицейский участок у железнодорожной станции «Камата». 30 октября того же года