Золотой омут

Но, как выяснилось, глубоко ошибался. Конечно, можно предположить, что компьютер украли случайные воры, как это часто бывает в общежитиях. Но возможно, тут не простое совпадение.

Может, ноутбуком заинтересовались в связи с теми материалами, которые в нем хранила сама Ольга?..

Неплохо было бы выяснить: связано ли нападение на Каштанову с делами Вадима, и если связано, то как? Но с какой стати бандитам понадобилась Оля? Ведь, судя по всему, она действительно не знает, почему и за что пострадала. Или она гораздо умнее, чем пытается казаться, и все-таки что-то скрывает? Весьма возможно… Вообще такое ощущение, что и Лучинин, и она скрывают нечто очень важное. Косвенным образом это подтверждает и то, что документы, которые изучала Ольга, затребовала прокуратура…»

Гордеев чувствовал, что именно тут и кроется разгадка. Но что именно скрывают Лучинин и Каштанова, он понять не мог…

«Вот это и надо будет попытаться выяснить завтра, когда опять наведаюсь в эту чертову больницу. Неужели мой крест — постоянно ходить по больницам, моргам, тюрьмам? Когда переходил в адвокаты, думал, все будет красиво. Зал суда, подсудимые, потерпевшие, родственники, судьи — и все с замиранием сердца слушают мои цветистые речи. Восхищаются доселе невиданной интеллектуальной мощью, логичностью выводов, проницательностью и необыкновенным даром убеждения… А потом все немедленно соглашаются со мной, рукоплещут — и сторонники и противники. Последние тут же переходят в разряд сторонников. Потом непременно поздравления, благодарности, восхищение. Бешеный взлет карьеры, имя, высеченное в граните где-нибудь возле Кремля. — Гордеев усмехнулся про себя. — А что получается на самом деле? Кругом одна грязь. Такая работа. Вот что, Юрий Петрович, ложись-ка ты спать. Завтра будет длинный, беспокойный день».

Засыпал Гордеев с тяжелым чувством. Что-то тревожило его. Было странное ощущение, что он опустил нечто важное. Какую-то очень значимую деталь, без которой загадка не будет решена.

Эта неясность мучила его, Гордеев никак не мог заснуть, вертелся с боку на бок. Снова и снова прогонял в голове свой разговор с Каштановой. Наконец ему удалось забыться сном…

Гордееву снилось, что от него зависит чья-то жизнь. Чья — он не знал. Человек скрывался за каким-то туманом. Юрий Петрович бежал куда-то, спотыкался, падал. Пытался подняться и снова побежать, но не мог пошевелиться. Что-то черное и страшное наваливалось на него, и Гордеев не мог освободиться. А человек все больше и больше скрывался за туманом. Наконец он исчез совсем, и Гордеев понял, что опоздал.

Проснулся Гордеев очень рано и практически невыспавшимся. Минут пятнадцать лежал в кровати. Голова побаливала. Даже вспоминать о работе не хотелось. Было желание укутаться одеялом и проваляться так весь день, вставая только для того, чтобы поесть или сварить кофе.

«Может, действительно устроить выходной? — подумал Гордеев. — А что такого? Лучинин в тюрьме, Каштанова в больнице. Куда они денутся?»

Но откладывать дела нельзя. Адвоката, как и волка, кормят ноги. Так что делать нечего — пришлось подниматься. Гордеев нашарил под кроватью тапочки, не глядя засунул в них ноги и побрел в ванную.

«Черт! Приснится же такая галиматья. Как будто пахали на мне всю ночь. Старею, что ли? То кошмары по ночам снятся, то бессонница мучает. Пора тебе, Юрий Петрович, отпуск брать. Поехать бы куда-нибудь на природу. На Селигер, например. С друзьями, с палатками — и недельки две отдохнуть бы. Рыбки половить, искупаться. А потом лещика закоптить — и с пивком его возле костра. Красота!»

Погрузившись в столь приятные мечты, Гордеев машинально почистил зубы, умылся, выпил чашку кофе с бутербродом и уже через полчаса вышел на улицу.

«Что-то не нравится мне эта история с Францией, ограблением и нападением. Слишком много событий приключилось за несколько дней со скромной аспиранткой МГУ» — так думал Гордеев, поднимаясь на третий этаж больницы. Минуя стол дежурной (ее на месте не было), он сразу направился в пятую палату.

Ольги Каштановой здесь не оказалось. Ее кровать была пуста. Загипсованных старушек тоже не было…

«Что такое? Перевели ее, что ли?» — подумал адвокат.

— Девушка, скажите, пожалуйста, а куда делась Каштанова из пятой палаты? — выйдя в коридор, обратился Гордеев к медсестре, которая успела вернуться на свое место.

Сегодня дежурила другая — совсем молоденькая, с длинной русой косой. Внимательный взгляд ее глаз из-под очков говорил, что обмануть ее будет не так-то просто.

— Каштанова? А вы ей родственник? — Девушка поднялась из-за стола.

— Да нет, я по работе, — беспечно ответил Гордеев.

— По какой еще работе? — подозрительно покосилась на адвоката дежурная.

— Ну… — Гордеев вспомнил, что Каштанова была аспиранткой, — она работала у нас на полставки.

— А-а… Вы разве ничего не знаете? — Дежурная как-то странно глянула на него.

— Нет, а что я должен знать?

— Видите ли, — девушка замялась, подбирая слова, — Ольга Каштанова сегодня ночью скончалась.